Посредством революции можно добиться замены гнета одних корыстолюбцев или властолюбцев другими. Но никогда нельзя осуществить истинного преобразования образа мысли. Новые предрассудки так же, как старые, будут служить помочами для бездумной толпы, не наученной искусству правильно мыслить, не обретшей вкуса к исследованию.

Для истинного просвещения требуется свобода пользоваться своим разумом. Однако со всех сторон слышны голоса: не рассуждать! Офицер говорит: «Не рассуждать, а упражняться!». Советник министерства финансов: «Не рассуждать, а платить!». Духовное лицо: «Не рассуждать, а верить!». Повелитель: «Не рассуждать, а повиноваться!». Здесь всюду — ограничение свободы. Если задать вопрос, живем ли мы теперь в просвещенный век, то ответом будет: «нет». Еще слишком многого недостает для того, чтобы люди могли надежно и хорошо пользоваться своим рассудком без руководства со стороны кого-либо другого.

Мы живем в век дисциплины, культуры и утонченности, но далеко еще не в век нравственности. При современном устройстве человеческого общества материальное благополучие государств возрастает одновременно с углублением нравственной нищеты людей. Ибо как можно сделать людей счастливыми, не сделав их предварительно нравственными и мудрыми?

Мы обязаны обеспечить способность людей ограничивать свою свободу и вместе с тем научить их пользоваться свободой.

Для достижения этого необходимо дать человеку убедиться, что только ограничение его свободы и позволяет пользоваться ею: развивая в себе эту способность к самоограничению, он сможет стать свободным, т.е. не зависящим от посторонней помощи и опеки. Иначе человек никогда не достигнет совершеннолетия. Человеку должно предоставить необходимую ему свободу и затем уже сказать: «Ты получил достаточно! — Достаточно, чтобы не стеснять свободу других».

Наконец сама война постепенно становится не только искусственной и по своему исходу для обеих сторон сомнительной, но и рискованным предприятием. Причем влияние, которое разорение каждого государства оказывает на другие государства, так заметно, что эти государства под давлением угрожающей им самим опасности предлагают себя в качестве третейских судей.