У действующих лиц имеются конечные цели, частные интересы в их деятельности, но эти лица должны быть знающими, мыслящими. Содержание их целей обязано проникнуться существенными определениями права, добра, обязанности и т.д. Ведь дикость и грубость желаний лежат вне арены и сферы исторического прогресса.

Если хотят действовать, следует не только желать добра, но и знать, является ли то или иное добром. А то, какое содержание хорошо или нехорошо, правомерно или неправомерно, определяется для обыкновенных случаев частной жизни в законах и нравах государства. Знать это не очень трудно. Если для обыкновенных частных действий признают столь затруднительным выбрать, что правомерно и хорошо, и если считают превосходной моралью именно то, что в этом находят значительное затруднение и мучаются сомнениями, то это скорее следует приписывать злой воле, которая ищет лазеек для уклонения от своих обязанностей, знать которые ведь вовсе нетрудно, или, по крайней мере, эти сомнения следует считать праздным времяпрепровождением.

Признаком абсолютного определения человека является то, что он знает, что хорошо и что дурно, и что именно это определение является хотением добра или зла, — одним словом, что человек может быть виновным. Только животное в самом деле невинно.

При рассмотрении участи, выпадающей в истории на долю добродетели, нравственности и религиозности, мы видим, что добрым и благочестивым часто, или даже в большинстве случаев, приходится плохо, а злые и дурные, наоборот, благоденствуют. Но, когда жалуются на это, под благоденствием часто разумеют весьма различные вещи, в их числе богатство, почести и т.п. На поверку оказывается, что за этим недовольством стоит элементарная зависть. И такое мироотношение весьма опасно.

Лицам, предъявляющим эти претензии, легко не только стать недовольными состоянием мира, но и восстать против него. Восстать, разрушить до основания. И на обломках построить казарму.

Легче обращать внимание на недостатки в индивидуумах, в государствах, в управлении миром, чем на их истинное содержание. Ведь лица, выражающие уничтожающее порицание, относятся к делу свысока и с важным видом, не вникнув в него, т.е. не поняв его самого, его положительных сторон. Философия истории должна, в противоположность одностороннему подходу, рассеять иллюзию, будто мир есть безумный, нелепый процесс.