Эту функцию, на мой взгляд, и выполняет самость[92], эго, Я-тенденция[93]. И именно в этом мне видится причина того, почему самость так укоренена в человеческой культуре, хотя многочисленные свидетельства – и духовные, и практические – убеждают в том, что “Я” – не более, чем иллюзия. Даже в том случае, если человек на уровне сознания принял это суждение, мысленно согласился с ним и пытается отказаться от этого затемняющего представления[94], ему очень трудно осуществить это на практике.

Итак, в результате грехопадения произошла трансформация параметров излучения, поскольку материя и сознания, составлявшие ранее одно целое, оказались оторваны друг от друга. Открывшийся человеку мир был совсем другим, новым, незнакомым, опасным. В прежнем мире материи-сознания все было понятно, т.к. существующее в нем имело те же параметры, что и вещество-носитель структуры “человек” (“мы все одной крови – ты и я” Р.Киплинга). Поэтому способом постижения в подобных условиях было “вчувствование” в объект. Если опираться на свидетельства духовных подвижников, а также данные культурной антропологии, то можно сказать, что подобное вчувствование предполагает следующие моменты: а) человек обращает внимание на объект, б) тот начинает как бы изнутри светиться в ответ (озаряется внутренним светом), в) человек как бы проникает внутрь объекта, становится им, переживает происходящее в нем, как в-самом-себе-совершающееся. Поэтому такое постижение мгновенно, точно, полно, ярко.

Не исключено, что именно такой тип восприятия-вчувствования лежал в основе эзотерического знания: когда человечество уже утратило эту способность постижения и всемерно развивало способность сознания, короли-священники[95], возможно, сохранили ее. И именно поэтому оказались способны извлекать знание той степени глубины, которая уже была недоступна рядовым членам сообщества. Отсюда и представление о “древней мудрости”: “древней” – потому, что она базировалась на той способности постижения, которая была свойственна раннему человеку. Кроме того, мне думается, что именно эта реликтовая способность знания-вчувствования лежит в основе глубинных научных прозрений. Данным обстоятельством может объясняться и характер внутренних переживаний в момент инсайда: мгновенное постижение, решение обнаруживается разом, во всей полноте, еще до того, как построена логическая цепочка объяснения, человек ощущает восторг, блаженство. И напротив, рутинные научные методы, на мой взгляд, основаны как раз на эволюционно более позднем способе постижения – методе проб и ошибок, когда человек в своем узнавании ориентируется на возможность непосредственного взаимодействия только с поверхностной стороной объектов.