Тогда В. И. Аснин сделал следующее: он объяснил четырехлетнему ребенку, что тот ни в коем случае не должен подсказывать своему старшему другу, как достать шоколадку, но при этом он должен находиться в комнате. Иными словами, ситуация внешне очень схожа, только в комнате рядом с девятилетним находится четырехлетний ребенок, опыт повторяется. Девятилетний ребенок вновь не может решить задачу. Наконец, четырехлетний ребенок не выдерживает, нарушает барьер, выступающий в вид запрета взрослого, и говорит: «Ты возьми палку, тогда достанешь шоколадку». Тогда девятилетний мальчик отвечает: «Так и каждый сможет».

За феноменом «интеллектуальной инициативы» (В. И. Аснин), за феноменом «риск ради риска» (В. А. Петровский) и выступает надситуативная неадаптивная активность субъекта. Она проявляется в присущей человеку как члену той или иной социальной общности постановке перед собой «сверхзадач» (К. С. Станиславский). Возникновение и проявление избыточной надситуативной преобразующей нормы активности своим происхождением обязаны образу жизни личности как активного «элемента» различных социальных групп, включение в которое обеспечивает возникновение потенциальных ранее не присущих «элементам» избыточных качеств, ждущих своего часа, т. е. появления проблемно-конфликтной ситуации. В подобных ситуациях эти системные качества индивидуальности личности могут сыграть важную роль как в индивидуальной жизни человека, так и в жизни той социальной системы, проявлением которой они в конечном итоге являются. Адаптивные и неадаптивные проявления поведения личности, за которыми стоят тенденции к сохранению и изменению социальных систем, представляют собой обязательное условие развития личности человека, овладения общественно-историческим опытом.

Интериоризация/экстериоризация как механизм присвоения и воспроизводства общественно-исторического опыта

Иногда характеристика появившегося на свет ребенка как существа «генетически социального» воспринимается как метафора. В действительности же эта характеристика отражает ту существеннейшую особенность, тот факт, что ребенок появляется не в природной среде, а с самого начала его индивидуальная жизнь вплетается в присущий только человеку мир общественно-исторического опыта (животные обладают видовым и индивидуальным опытом), в сложную систему социальных связей, и он сам изменяет эти связи. Как бы это ни звучало парадоксально, активность появившегося в «мире человека» ребенка, то, родится ли он в хижине или дворце, длительность периода детства в данной культуре и т. д. — все это приводит к тому, что в центре развития личности оказывается не индивид сам по себе, вбирающий воздействия окружающей среды, а первые изначально совместные акты поведения, преобразующие микросоциальную ситуацию развития личности. Не подозревающий об этом ребенок получает идеальную представленность в жизни других людей, меняет их судьбы и отношение к миру.