Другое дело — смыслообразующие ценности разносторонней личности. Они не берутся извне, а рождаются внутренним выбором и сразу же приобретают личностный смысл, т. е. превращаются в достояние личности. Они могут быть и не столь броски, как интересы, задаваемые модой. Они нередко кажутся невыразительными и чудаковатыми, как пронесенный одним зоологом через всю жизнь интерес к изучению строения дождевого червя. Когда его спросили, можно ли отдавать такому скучному делу всю жизнь, он удивился и ответил: «Червяк такой длинный, а жизнь такая короткая!» Кому есть дело, например, до увлечения замечательного биолога А. А. Любищева битвой между армянами и спартанцами при Сиракузах или коллекционированием земляных блошек, которым А. А. Любищев занимался почти всю жизнь. Специфическая черта подлинных смыслообразующих ценностей заключается в том, что все эти интересы нанизаны на стержень ведущего смыслообразующего мотива, ведущей линии жизни (А. Н. Леонтьев). Сказанное ни в коем случае не следует понимать так, что идеалы личности выстраиваются в шеренгу, идеально подогнанную к избранной цели. Психологическая правда состоит в другом, в том, что любые идеалы непременно оцениваются в свете жизненной цели. Они могут гармонично сочетаться с ней или, напротив, вступать в противоречие, конфликт, но они обязательно должны предстать на суд, на котором спросится, что они значат для личности. Так, гениальный французский математик Э. Галуа, для которого, казалось бы, не было величайшей ценности в жизни помимо алгебры, вышел на Вандомскую площадь и, подняв бокал с возгласом: «За Здоровье Луи Филиппа!» — символически направил острие кинжала в сердце. Противоречат ли эти действия Галуа его интересу к математике? Разумеется, да. Восстав с республиканцами против Луи Филиппа, Э. Галуа погибает, так никогда и не узнав, что его открытие впоследствии получит признание и принесет ему мировую славу. За математическими исследованиями Галуа и за его борьбой с монархией стояли смыслообразующие мотивы, спрашивать о которых, какой из них важнее, бессмысленно. Важно, что деяния и идеалы, связанные с этими мотивами, утверждали его как индивидуальность, а сами его мотивы явились подлинными вершинами жизненного пути.