Не случайно А. Н. Леонтьев, указывая на влияние социальной позиции на изменение отношений ребенка к миру, еще в сороковые годы писал: «Если пристально всмотреться во все эти особенности ребенка-дошкольника, то нетрудно открыть связывающую их общую основу. Это та реальная позиция ребенка, с которой перед ним раскрывается мир человеческих отношений, позиция, которая обусловлена объективным местом, занимаемым им в этих отношениях.

Ребенок шести лет может отлично уметь читать, и при известных обстоятельствах его знания могут быть относительно велики. Это, однако, само по себе не стирает и не может стереть в нем детского, истинно дошкольного; наоборот, нечто детское окрашивает все его знания. Но если случится так, что основные жизненные отношения ребенка перестроятся, если, например, на его руках окажется маленькая сестренка, а мать обратится к нему как к своему помощнику, участнику взрослой жизни, тогда весь мир откроется перед ним совсем иначе. Это ничего, что еще мало знает, мало понимает, тем скорее он переосмыслит известное ему, тем скорее изменятся его общий психический облик» (СНОСКА: Из книги: Леонтьев А. Н. Избранные психологические произведения: В 2 т. T. I. М., 1983. С.  282—283). Отсюда видно, сколь большое значение имеет социальная позиция в жизни ребенка. Однако социальная позиция не сама по себе определяет психический облик ребенка, а через развитие его ведущей деятельности. Как же связаны между собой социальная позиция и ее динамическое выражение— социальная роль — с деятельностью личности? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо вспомнить старую и верную формулу Л. С. Выготского: «игра — роль в развитии». Л. С. Выготский писал об игре, но связь социальной позиции с игрой как своеобразной школой социально-типического поведения личности — это лишь частный случай связи между социальной позицией и любой другой ведущей деятельностью. На нем наиболее характерно видно то, что ведущая деятельность — это социальная позиция, или, шире, социальное отношение в его развитии, в его индивидуализации. Однако положение о связи социальной позиции личности и ее деятельности как бы заслонилось в возрастной психологии конкретными исследованиями операционально-технического аспекта деятельности и познавательных процессов. Вследствие этого периодизация развития ребенка начинает иногда восприниматься как вырванная из социальной ситуации его развития. Исключение в этом плане представляют собой лишь исследования игры, в которых убедительно показана зависимость возникновения самой игры от того, в какую историческую эпоху происходит развитие ребенка. При анализе же других видов ведущей деятельности взаимосвязь между ведущей деятельностью и социальной позицией выпадает из поля зрения исследователей, а тем самым социальная ситуация развития оказывается вынесенной за скобки при изучении развития личности в онтогенезе. Между тем исследование взаимосвязи между социальной позицией и ведущей деятельностью могло бы привести к углублению самих принципов построения периодизации развития личности. В частности, если в раннем онтогенезе место ребенка и его социальная позиция в системе общественных отношений задаются настолько однозначно, что в каком-то смысле действительно могут превратиться лишь в постоянный фон при изучении формирования личности в той или иной ведущей деятельности, то с расширением круга отношений личности в мире взаимосвязи между личностью и деятельностью все более усложняются. Чем больше перед личностью возможность выбора, тем очевиднее становится то, что сама личность выбирает, отстаивает ту или иную социальную позицию, которая затем определяет деятельность этой личности. Произошедшее измерение может быть отражено следующей формулой: деятельность определяет личность, но личность выбирает ту деятельность, которая определяет ее развитие. В связи с этим становятся понятными те трудности, которые возникают при попытках построить по схеме «ведущая деятельность — личность» периодизацию развития личности за пределами подросткового возраста. Да и подросток может либо предпочесть сам, либо выбрать под влиянием значимых для него сверстников и взрослых в качестве ведущей деятельности или деятельность интимно-личностного общения, или же общественно полезную деятельность. Эти ведущие деятельности не «даны» ему, а заданы конкретной социальной ситуацией развития, в которой совершается его жизнь.