И я остаюсь убежденным в том, что наш обычный способ обучения малолеток, едва не грудных младенцев французскому и английскому языкам нелеп».

А вот что говорит Ушинский: «Если мы признаем, что на душу ребенка и на направление ее развития могут иметь влияние окружающая его природа, окружающие его люди и даже картина, висящая на стене в его детской комнате, даже игрушки, которыми он играет, то неужели мы можем отказать во влиянии такому проникнутому своеобразным  характером  явлению,  каков язык того или другого народа?»

Он считает, что изучение иностранных языков не должно никогда начинаться слишком рано и никак не прежде того, как будет заметно, что родной язык пустил глубокие корни.          

Большинство изучивших это явление высказываются за вредное влияние одного языка на другой в раннем детском возрасте, когда у ребенка только устанавливаются первые навыки и формы мышления, когда связи между его мышлением и речью являются еще непрочными и когда, следовательно, конкуренция других связей, устанавливаемых в другой языковой системе, оказывается препятствием для речевого и умственного развития ребенка.

Когда же можно начинать обучение иностранным языкам? Только тогда, и притом не более чем одному, когда ребенок уже усвоил свой родной язык в той мере, которая может быть приложена к детскому возрасту. Ушинский говорит, что в 7 — 8 лет. Нам кажется, что с детьми, хорошо овладевшими  родным языком, можно и раньше. Уделяя иностранному языку час-два в день, что при умелом ведении дела совершенно достаточно для усвоения навыка даже в беглой речи, все остальное время следует предоставлять нормальному всестороннему развитию всех способностей ребенка при ничем не нарушаемом участии в этом развитии первейшего его фактора — родного языка.