Теории личности, основанные на факторном анализе, отражают современный интерес психологии к количественным методам и, в свою очередь, находят отражение в огромном количестве специально организованных исследований личности. Гилфорд, Айзенк, Кеттел, как и другие, работающие в этой области показали готовность превращать свои теоретические идеи в эмпирические действия. В отличие от других психологических теорий, здесь нет тенденции к разработке отвлеченных абстракций в то время, как эмпирика остается далеко на втором плане. Фактически, здесь трудно четко отделить теорию от эксперимента. Эта эмпирическая сила кажется гарантией на будущее, не только в связи с явным талантом тех, кто уже работает в этой области, но и потому, что те, кого привлекают эти положения, почти наверняка будут придерживаться той же ориентации. Иными словами, сама суть этой позиции гарантирует, что те, кто ее примет, будут ориентированы на эмпирику. Далее, само обаяние количественного подхода, под которое попали современные психологи, делает маловероятным недостаток в ученых, заинтересованных в разработке и развитии этой области размышлений и эмпирических открытий.

В область психологии, для которой характерна субъективность, теоретики, придерживающиеся факторного анализа, внесли благоприятную ауру строгого мышления и внимания к конкретике. Там, где большинство теоретиков личности удовлетворялись тем, что разрабатывали понятия и принимали допущения, направляющие исследователя в болото противоречивых и неясных смыслов, теоретики-факторники склонны формулировать свои убеждения в форме простой и ясной системы параметров или факторов. Таким образом, простота и ясность – кардинальные черты этого направления теоретизирования.

Формулировки теоретиков-факторников не только экономичны и ясны, они также операциональны. Более, чем почти любая другая ветвь психологической теории, эта позиция предполагает ясные и недвусмысленные эмпирические дефиниции. Теоретик-факторник многое заимствует у традиционного психометриста в разработке адекватных средств измерения и склонен задаваться широкими, но важными вопросами относительно единиц измерения, внутренней согласованности и повторяемости, что благотворно влияет на тех коллег, кого детали измерения заботят меньше.