Пластическое моделирование с помощью глины создает прекрасную нежесткую основу для скульптуры. В эту основу можно включить разнообразные материалы и создать интересные абстрактные произведения.

Одной из самых удачных находок при работе со скульптурой была «скульптура из хлама». Когда я работала в школе с детьми, имевшими эмоциональные расстройства, по результативности «скульптура из хлама» уступала только работе с деревом. Мы с детьми собирали весь утиль, который могли найти в наших гаражах, домах, классах. Мы не выбрасывали ничего, что можно было использовать. Каждый ребенок выбирал себе то, что он хотел, из этого коммунального мусорного ящика. Куски дерева они сколачивали гвоздями, склеивали, скрепляли скобами, связывали и опять сколачивали гвоздями, пока у каждого не получалось фантастическое оригинальное творение. Мы затем распыляли бронзовую и серебряную краску, так что скульптуры сияли как настоящие произведения искусства. Чувство гордости, которое дети испытывали (не говоря уже о том, как они шутили, когда работали над своими произведениями) оказывали огромное терапевтическое воздействие на этих детей, которые до этого считались неуклюжими и неловкими. Когда мы создавали фантастические истории о сделанных предметах, дети кричали, требуя, чтобы их истории включили в фантастические рассказы. Иногда мы забавлялись, анализируя специфические свойства наших созданий: «Я бельевая прищепка. Я щиплюсь. Я могу ущипнуть сильно!». «Я болт с гайкой. Моя гайка крутится вверх и вниз, но она не может соскочить. Да! Я тоже не могу выскочить. Меня воткнули в эту школу». «Я пенопластовый мяч. В меня легко втыкать разные вещи. Во мне много вколоченных вещей. Для меня всё хорошо». «Я просто кусок железа, сделанный из того металлолома, который собирались выкинуть. Джим считает, что я очень хорошая. Да, я очень хорошая. Это очень хорошо, что меня не выбросили. (Тихим шепотом.) Иногда я думаю, что если бы моя мать могла, она выбросила бы меня вместе с мусором».