Я. Не хочешь ли ты рассказать о белом пространстве на твоем рисунке (ее картинка занимает только половину листа)?

Сюзен. Это для моей будущей жизни, когда я вырасту. Я не знаю, что будет, поэтому я ничего не изобразила там.

Я. Здесь очень много комнат, которых хватит для любых вещей.

Сюзен. Правильно!

Это поразительно удачный пример того, как важно не заниматься интерпретациями как таковыми. Глядя на рисунок Сюзен, я могла сказать себе, заметив, что ее рисунок смещен в одну сторону листа бумаги и что она оставила большое пустое пространство: «Ага, этот ребенок несвободен и скован. Она испугана и всё таит внутри или она лишена душевного равновесия». Некоторые из этих утверждений, возможно, верны. Может быть, Сюзен действительно чувствовала себя отгороженной и напряженной, когда изображала свой мир. Возможно, она чувствовала, что ее мир тесен, сжат и ограничен определенными рамками. Я не могу быть полностью уверена в этом, но я знаю, что после того как Сюзен попробовала визуализировать и нарисовать свой мир, а затем поделиться впечатлениями и проработать свой рисунок с нами, она оказалась способной взглянуть на белое пространство и допустила возможность, что там находится то, что произойдет дальше в ее жизни. Я почувствовала, что ее утверждение, ее голос и выражение лица в тот момент свидетельствуют об оптимизме, надежде, открытости и желанию идти навстречу жизни.

Вот другое соображение по поводу работы с Сюзен. Когда я снова перечитываю записи, я вижу, что мне, возможно, следовало бы немного дольше задержаться на «треугольнике» Сюзен, порыться поглубже в ней самой, ее переживаниях. Возможно, мне следовало бы сказать: «Стань тем треугольником и опиши себя». Мне хотелось бы попросить ее: «Побудь каймой треугольника и скажи, что ты делаешь». Возможно, она рассказала бы о том, как она защищает себя в своем мире. Я бы хотела попросить ее быть самой сердцевиной себя, центром, который казался мне таким огненным и полным энергии. Я могла бы использовать углы треугольника. При ретроспективной оценке нечего и говорить, каким ценным этот мир мог бы быть. Сейчас мне представляется, что чувство собственного Я у Сюзен можно было бы усилить, если бы я проделала это.