Непростое виденье личности человека Петр обнаруживает и в грамоте к Иерусалимскому патриарху Досифею, в которой, приглашая двух-трех человек, «епископского сана достойных» (на Азовскую митрополию), в своем роде предъявляет комплекс требований к этим «кадрам»: просит избрать «житием искусных, и свободных науках ученых и в Словенском речении знаемых» и «постоянного житья всеисполненных» [61. С. 473]. Здесь учтены и свойства мотивации, и опыт жизни, и образованность, и знание языка того населения, с которым придется работать. Предполагается, что чисто «профессиональная» подготовка (знание церковной службы) - это уж компетенция Досифея. Тем не менее Петр обусловливает и это обстоятельство, указывая такое «интегральное» требование: «из архереев или из архимандритов или из священномонахов, епископского сана достойных» [Там же], - такого рода «кадры» не могут не знать службы.

Петр ясно отдает отчет в том, что формирование нужной умелости это есть процесс, требующий времени и, естественно, соответствующей деятельности, поэтому он считает нужным часть флота выделить для чисто тренажерных функций, как теперь бы сказали, а именно, в инструкции Ф. М. Апраксину (январь 1702 г.) он пишет: «Учинить два крюйсера ради опасения и учения людей, чтоб непрестанно один был с море, также и галер по возможности, а наипаче для учения гребцов, что не скоро зделаетца» [62, С. 2]. Если объединить разрозненные высказывания Петра об учении, обучении, то складывается совсем неплохой комплект предполагаемых им психологических условий учения, обучения: личностные качества (например, «тщательность», «трудолюбие»), мотивы («охота»), упражнения, повторение действий, как это видно из только что приводившегося отрывка.

Выделение не только результативных и операциональных сторон деятельности, но и личностных свойств человека и именно, прежде всего направленности личности Петром не случайно и воспроизводится в самых разных ситуациях. Так, в своего рода квалификационной характеристике, как теперь бы сказали, «волонтеров», посылаемых для обучения «в чужие края», Петр выделяет ('как и в грамоте о епископах) три блока (что знать, что уметь и к чему стремиться), а также два уровня - программу-минимум и программу-максимум, выражаясь современные языком, научиться, образоваться самим и (максимум) еще и знать, как делать суда и уметь научить других: «1. Знать чертежи или карты морские, компас, также и прочая признаки морския. 2. Владеть судном как в бою, так и в простом шествии, и знать все снасти, или инструменты к тому надлежащия: парусы и веревки, а на каторгах и на иных судах весла и прочия. 3. Сколько возможно искать того, чтобы быть в море во время бою, а кому не лучится, ино с прилежанием искати того, как в тое время поступить...» [61. С. 117]. «4. Естли же кто похочет впредь получить себе милость болшую по возвращении своем, то к сим вышеописанным повелениям и учениям научились знати, как делати те суды, на которых они искушение свое примут» [Там же. С. 1181. Далее в пункте пятом сказано о желательности того, чтобы по возвращении в Москву смогли научить солдат или своего «знакомца», или «человека своего». Итак, здесь мы видим программу не только обучения, но и самовоспитания и формирования определенных жизненных перспектив личности специалиста.