— заключает он, — то мне она представляется терапевтической, состоящей в том, чтобы помочь людям выбраться из-под устаревших философских идей...» Он полагает, что если образовательной практике или, скажем, политике суждено быть улучшенными, то эти улучшения станут результатом закулисной борьбы между ведомствами и организациями, а не результатом соревнования философских теорий.

Рорти не раз называл себя истинно верным последователем Дьюи, но и с постмодернизмом его связывают сущностные идейные нити. Он (вполне в стиле этого направления) ввел новый -термин «edification» (эдификация, если попытаться сказать по-русски) для более точного обозначения процесса «формирования себя посредством диалога», поскольку считал, что «education» (образование) звучит слишком плоско. Эдификация, определяет он, — это герменевтический дискурс, устанавливающий связи между нашей собственной культурой или дисциплиной и другими (о герменевтике рассказывается в главе «Понимание» части 1, а дискурс через французский язык происходит от латинского «discursus» — рассуждение, довод, аргумент; таким образом, герменевтический дискурс — толковательное рассуждение). Рорти вводит представление о двух типах образования: приобщение к существующей традиционной культуре и собственно эдификация — осознание истинности результатов собственного опыта и размышлений.

Иван Иллич. Большой и, можно сказать, скандальный интерес вызывают в мире идеи американца Ивана Иллича, также примыкающего к движению постмодернизма, автора знаменитой книги «Общество без школ». Наиболее консервативные деятели образования даже пытаются замалчивать его произведения, делая вид, что такого мыслителя вовсе не существует. Ход их рассуждений и эмоции, в сущности, нетрудно понять: можно критиковать школы с позиций человека, желающего сделать их лучше, можно предлагать альтернативный вариант организованного образования, но утверждать, что школы вообще не нужны или даже вредны, — это как-то даже неприлично. В то же время, если как следует вдуматься в совокупность идей, образующих систему взглядов Ивана Иллича, это перестает казаться безумным или кощунственным, — для философского анализа не должно быть закрытых зон.