Образование как подсистема индивидуальной культуры представляет в ней культуру общества. Этот материал, конечно, усваивается (делается своим), становится, по Майклу Поляки, личностным знанием, но все же усваиваемый модельный фонд принадлежит сообществу в целом. Образование, как пуповина, соединяет личность с культурой сообщества, оно задает контекст любому личному свершению. Чем более творческой (или менее образованной) является личность, тем меньшее место по сравнению со всей индивидуальной культурой занимает образование.

Образование насквозь пронизано эмоционально-ценностными и эстетическими отношениями. Если пытаться выражать чувства и отношения словами, могут получиться, например, такие тексты: «Я люблю стихи Баратынского, считаю их прекрасными и ему самому горячо сочувствую»; «Мне доставляет большое удовольствие заниматься математическим анализом — так приятно брать производные и интегралы». Постоянное присутствие образования в личности ощущается как ее связь с духовной родиной, оно заключает в себе языки культуры, которыми личность владеет, тексты, в которых она ориентируется, и дает возможность воспринимать и интерпретировать чужие тексты и создавать свои.

Можно представить себе человека, почти всю индивидуальную культуру которого составляет образование. Это так называемые ходячие энциклопедии, которые помнят наизусть колоссальное количество текстов, но при этом мало что в них понимают. «Помню» означает «могу воспроизвести», а «знаю» — не только могу воспроизвести, но еще и ориентируюсь, понимаю, чувствую. Знание, в отличие от чистого хранения в памяти, характеризуется наличием у информации

субъективного смысла, позволяющего включить ее в связи и отношения индивидуальной системы моделей — образования в определении Макса фон Лауэ.

Неявность культурного контекста. Усваиваемая отдельным человеком картина мира, присущая данной культуре, выражается в самой структуре вырабатываемого ею языка интерпретации мира. Смысл любого высказывания опосредован всем контекстом культуры: сам язык неявно выражает то понимание мира (тоже во многом неявное), которое в ней содержится. Освоение языка — родного, языка науки или искусства — всегда связано с овладением реалиями культуры. Знаки внешней, «объективной» культуры, поначалу чуждые, обретают значение и смысл, постепенно становятся субъективными символами индивидуальной культуры. Ведь знаки и символы не вполне одно и то же: первые просто обозначают объекты и явления внешнего мира, вторые же выражают связь данного знака со всем внутренним интеллектуальным и эмоциональным опытом.