Эти структуры нашли себе благодатнейшее поле для проявлений в современном российском обществе, где (мода всегда приходит к нам с Запада и всегда - с опозданием) сложился настоящий культ шаманов, гадалок, экстрасенсов, астрологов и прочей подобной публики. Причем, в отличие от их средневековых коллег, современные отечественные колдуны не довольствуются ролью гонимых одиночек, а организуют свою активность по образу и подобию научной деятельности. Они создают институты и академии, весьма напоминающие описанный братьями Стругацкими НИИЧАВО (научно-исследовательский институт чародейства и волшебства), присуждают себе степени магистров белой и черной магии, регулярно поучают с экранов телевизоров, как правильнее вызвать дух Наполеона или приворожить начальника. То есть происходит институционализация донаучных критериев рациональности, которой не могут помешать ни впечатляющие успехи современной науки, ни материалистическое воспитание наших сограждан.

А. Кромби, суммировав географические и исторические различия систем познания, выделил шесть основных критериев рациональности (Crombie, 1986). Вероятно, их можно насчитать еще больше (или меньше) - в зависимости от того, каким способом, на основе какого критерия выделять сами эти критерии. Но при любом способе их вычленения очевидным остается главное - невозможность единого критерия рациональности, независимого от исторического времени и особенностей культуры. И поэтому «никакой единственный идеал объяснения ... не применим универсально ко всем наукам и во все времена» (Тулмин, 1984, с. 163).

Критерии рациональности, характерные для определенного времени и для данной культуры, доопределяются каждой наукой в соответствии с особенностями ее объекта и познавательных процедур. Каждая научная дисциплина на основе общих критериев рациональности и в их рамках вырабатывает свою общедисциплинарную модель познания. Эта модель, названная Т. Куном научной парадигмой и под этим названием прочно вошедшая в лексикон науковедения, выполняет прескриптивные функции. Парадигмы - это правила, предписывающие, как изучать и как объяснять реальность, какие способы идентификации и утверждения внутридисциплинарной рациональности надо использовать. А история науки может быть описана как история возникновения, противостояния и отмирания научных парадигм.