Молчание имеет глубокий символ, как и многое в романе. К. не понял намеков пастера, не внял его голосу – и природа отреагировала темнотой, а священник молчанием.

Произошло смещение времен. Начало сессии чуть позже 10 часов утра и через десяток минут наступила ночь. Ночь пришла как сигнал, как символ, как реакция природы на отказ и непонимание К., что его спасение находится в нем самом, а не в поисках защиты у других, у женщин в особенности.

Молчание. Умение держать паузу в нужном месте терапевтического процесса – высший профессиональный пилотаж психологической работы.

Молчание может означать, что возникли условия для появления контекста из двух текстов, из соприкосновения “Я” и “Ты”. Молчание может означать и “нарушение связи времен”, нарушение отношений между “Я” и “Ты”. В нашем случае возможность для появления нового текста не возникла: пропасть между терапевтом и клиентом не исчезла.

Я согласен с Ф.Василюком, который придает этапу молчания важное значение как этапа, следом за которым идет “молитва”[ , 141-145]. Только не религиозная молитва, не молитва к богу в традиционном смысле этого действия, а обращение к своей человеческой сути, в которой присутствует божественное, божественная искра (М. Бубер) К этому своему истинному Я и обращена молитва – диалог. Таким образом, в психотерапевтическом смысле, молиться означает не что иное как вступить в диалог с самим собой. Задача психолога разбудить человека социального и подготовить его к встрече с человеком реальным, психологическим. Говоря языком Л.С.Выготского, психолог организует встречу человека “для других” с человеком “в себе”, чтобы помочь стать человеком “для себя”, т.е. освободиться. Молчание как возможность смотрения в себя. Получив последнее предостережение: “ты ничего не видишь”, у К. возникла передышка. Священник предоставил ему последнюю возможность выйти на путь жизни. Однако, К. не увидел и не услышал этого знака. Его мысли во время долгого молчания были обращены по прежнему во вне. Он ничего не понял, он не принял сигнала всмотреться в себя, не принял реальной помощи, он ждал совета. Молчание он использовал бездарно. Главное о чем он думал во время паузы: “вполне возможно, что священник даст ему решающий и вполне приемлемый совет”. Вот если бы он дал мне совет как жить вне процесса. По существу Й.К просил совета: “как жить вне жизни”. Проповедь как и психотерапия – есть совместная весть о сущностном. Для чего должно произойти соединение душ, произойти выход на отношение “Я” – “Ты” (М.Бубер, М.Бахтин). Однако, фактически Й. умер (психологическая кома) до начала психотерапевтического процесса, до встречи. Психологическая смерть отразилось прежде всего на органах чувств. “Ты ...уже ничего не видишь”-- поставил священник неутешительный диагноз.