Создание нового учебного курса началось в 1993 г. на факультете педагогики и психологии МПГУ. Это было время, когда образование, в том числе и вузовское, демократизировалось, а общество стремилось ко владению специальными знаниями при недостаточном внимании к антропологическому знанию. Отсюда — сформированность у молодого специалиста отношения и к себе, и к детям как к «функции», а не как к человеку. Отсюда — непонимание того, что специальные знания по любому предмету являются лишь инструментом воспитания, а не единственной или главнейшей целью педагогической деятельности. Отсюда — и восприятие ребенка преимущественно как объекта воздействий, а не как субъекта педагогического процесса. И неспособность к сотрудничеству, диалогу с ребенком. И нежелание, согласно формуле К. Д. Ушинского, «черпать свои воспитательные воздействия из природы ребенка».

Между тем серьезной современной научной концепции, которая могла бы лечь в основу перестройки профессионального педагогического образования, тоже еще не существовало.

Одной из попыток выхода из кризисной ситуации было введение в учебный план педагогических вузов курса «Педагогическая антропология». Первыми, кто ввел такой курс, стали Открытый университет и факультет педагогики и психологии МПГУ. Поскольку это был в определенной мере экспериментальный и, безусловно, авторский курс, то содержание занятий по педагогической антропологии, задачи, которые ставили перед собой ее преподаватели, в разных образовательных учреждениях не совпадали. Мы сосредоточили свои усилия на решении следующих задач.

1.         Систематизировать и интегрировать современные теоретические знания о человеке и ребенке, его развитии и воспитании, отразить их в системе лекций по названному предмету.

2.         Погрузить студентов в такой дидактический материал, который целостно отражает антропологическое знание, и обсудить его на семинарских занятиях.