Первое время вздрагивал и бросался наутек от каждого шороха.

Ее переносит крика: если кричу на него, как парализованный делается.

Иногда делаю недопустимое - этот страх вышибаю другим: говорю, что сейчас, если не заговорит, я его щелкну по лбу линейкой..

Он - как очнувшись - вдруг начинает говорить, весь потеет.. Я понимаю: нельзя, но..

Он воспринимает лишь то, что дает встряску. Понятие «половина» учил целый год!

Однажды налила в два стакана воды: вот это целый, а тут половина. Понял?

- Понял.

- А вместе будет полтора. Понятно? Кивает.

- Ну, хорошо. Покажи мне целый стакан. Показывает правильно.

- А теперь - половину.

Стоит в нерешительности.

- Женя, половину. Понимаешь?

- Нет.

- Ты что, не видишь? Перед тобой стоят оба стакана. В каком же из них половина?!

Молчит.

В сердцах хватаю стакан.

- Вот половина! - и выливаю ему в штаны. Ревет. Штаны снимаем и развешиваем сушить. Зато все понял и запомнил!

- Сколько я вылила тебе в штаны?

Без запинки: - Половину!

«Хочу спросить: действительно ли он олигофрен? Как дальше, на что рассчитывать? Есть ли у меня ошибки, какие? Людмила.

Людмила, олигофрения, малоумие - понятие растяжимое: от самых легких степеней умственной недостаточности до глубокой идиотии. У вашего Жени отсталость налицо, но пока еще непонятно, какую роль в ней играет «органика» - наследственное или внутриутробное ослабление мозга, - и какую глубокий психоневроз - слом самых ранних лет, испуги и тормоза, вбитые алкогольной семьей...

Не пережмите, одолевая «сопротивление материала»: счета приходят врасплох... Мы ведь не замечаем, как наш воспитанник превращается в средство нашего самоутверждения, в объект капиталовложения, от которого ждем отдачи, и вы сами видели на других примерах, куда может завести беззаветное буйство педагогического энтузиазма...

Самое главное сын уже получил - вашу любовь и себя - принятого, любимого. Пусть это не заслоняется частностями, даже такими важными, как усвоение понятий, доступных другим...