Джон. Чтобы самому не менятья. Поразительно! Он должен менять других, потому что ему не вынести собственной перемены. Вероятно, «дотащившему" до взрослых лет свое непомерно громадное "я" человеку будет грозить такая страшная боль от процедуры «подгонки» этого "я" к реальности, что он — или она — не сможет ни на минуту расслабиться, защищая свою фантазию от сокрушительного удара реальности. Человек будет постоянно сигналить другим,.чтобы не обронили и дурного словечка на него, а еще лучше, найдет окружение, в котором будет уверен, в котором никогда не услышит ничего противоречащего его карте — никакой критики.

Робин. Верно. Лестью, пресмыкательством, нажимом, упрямством он всегда достигать цели. Он всегда будет кукольником, для которого людимарионетки, их надо заставить плясать под свою дудку. У такого нет стремления подладиться под других в большом хороводе.

Джон. Значит, люди, нуждающиеся во власти, тратящие жизнь на обретение власти, хотят одного: вынудить других подлаживать к себе. А тогда, кто посмеет сказать, что у них "лики" раздуло, "фигуры" разнесло - никаких прокрустовых "шалостей" они с собой не позволят!

Робин. Именно.

Джон, Ну, а человеку с добротной, соответствующей реальностью картой нет нужды контролировать других?

Робин. Нет. Он хорошо "знаком" со своей личностью и уверен в себе.

Джон. Подождите. Я не успел как следует усвоить подтекст – текст уж слишком захватывающий. Значит, властолюбец не способен по-настоящему "играть" в команде, ведь он не может взять и отдать. А значит, не способен быть действительно ответственным, по Вашим словам, потому что его первейшая забота всегда – защитить свое «я» от реальности, а не подходяще ответить на ситуацию.

Робин. Кроме того, его могущество зависит от группы.

Джон. Речь не просто о зависимости от «некритической массы»? О том, что он, в каком-то смысле, все еще маменькин сынок – да?