Эриксон и Сатир, и все успешно работающие терапевтами, уделяют огромное внимание тому, как человек представляет себе, то о чем говорит, использует эту информацию самым разнообразным путем. Например, представьте, что я клиент Сатир и говорю ей: "Вы знаете, Вирджиния, как... мне тяжело... ситуация моя очень тяжелая... Моя жена... попала под поезд... Вы знаете, у меня четверо детей, и двое из них гангстеры... Я постоянно думаю о том, что я ... не могу понять в чем дело".

Я не знаю, видели вы как работает Вирджиния, но она работает очень, очень красиво. То, что она делает, кажется волшебством, несмотря на то, что я убежден, что волшебство имеет свою структуру и может быть доступно всем вам. Одна из целей, которую она преследует, отвечая тому человеку - это приближение, присоединение к этому человеку в его модели мира примерно следующим образом: "Я понимаю, что у вас что-то есть, что вас гнетет, и вы как человек не хотите для себя тяжести, которую внутри себя вы постоянно ощущаете. Вы надеетесь на другое".

На самом деле не важно, что она ему ответит, пока она использует подобные слова и тон голоса, что и пациент. Если бы тот же самый клиент пошел к другому психотерапевту, то диалог мог бы выглядеть так: "Вы знаете доктор Бендлер, мне очень тяжело. Знаете, похоже, что не могу сам с этим справиться".

- "Я вижу это, мистер Гриндер..."

- "Кажется, я сделал что-то не то со своими детьми, но не знаю, что же именно. Я думаю, может быть, вы поможете мне понять это".

- "Конечно я вижу, о чем вы говорите. Сосредоточимся на одном из конкретных аспектов. Постарайтесь дать мне свою собственную точку зрения на происшедшее. Скажите, как вы видите ситуацию в данный момент.

- "Но ... знаете ... я... я чувствую, что, что кажется не могу ничего ухватить".

- "Я вижу это. Для меня важно - что стало ясным из вашего красочного описания - для меня важно, чтобы мы увидели дорогу, по которой мы пройдем вместе".