В это время неуверенные или слишком уверенные в себе воспитатели, не понимая, что происходит, могут натворить бед. Начинают спозаранку «переламывать», серьезно наказывать.

Осторожно! вы рискуете сломать личность — в самом начале!..

А происходит вот что. Ребенок начинает пока еще неосознанно учиться утверждать свою волю и сознавать свое «я». Бросает свой первый вызов судьбе, миру, себе самому!.. И естественно, что это самообучение производится с такими излишками, с избыточностью — как всякая тренировка. Чтобы стать человеком, он должен научиться быть своевольным. Рискую дать такой совет: примерно в 7з случаев уступайте своему маленькому упрямцу, в 7з настаивайте на своем и в 7з оставляйте вопрос открытым, т. е. отвлекайте и отвлекайтесь, пойте песни, пляшите, смейтесь... Через некоторое время, весьма вероятно, проявится «упрямство наоборот», захочется того, чего вы уже якобы не хотите. (Прием срабатывает не только с детьми.)

Я сказал «рискую», потому что в каждом случае это соотношение должно быть индивидуальным — есть ведь и дети, у которых «возраст упрямства» начинается с первого крика и не кончается никогда — негативисты, строптивые. Есть и их антиподы... Но как правило, уже в четыре года перед нами снова милое создание, желающее быть послушным и искренне огорчающееся, когда это не получается. Безгранично верит каждому нашему слову.

Второе обострение — где-то между 6—7, иногда ближе к 8—9 годам. Все то же самое, но на другом уровне. «Мама, ты говоришь неправильно, дядя Саша знает лучше тебя!», «Папа, ты сам ничего не умеешь!..» Скандал из-за одежки: «Вот не буду надевать эту майку, не нравится она мне, никто не носит такие, и вообще слишком жарко!»

Плохое настроение, усталость, предвестие болезни?.. Вполне возможно. Надо, однако, знать, что всякое скверное состояние выводит наружу подавляемые побуждения. Ведь как раз в это время начинает неотвратимо и стремительно нарастать объем требований со стороны Госпожи Необходимости — игрушки уступают место учебникам. И ребенку снова приходится доказывать себе, что он может быть если не полным распорядителем, то хотя бы совладельцем своего «я»; что, кроме «надо», бесконечного «надо», за ним остается и право на «хочется». Если в это время пережать «надо», может не состояться ни настоящая учеба, ни настоящая личность; если недожать — то же самое.