В другой серии опытов испытуемые проглатывали трубку с двумя баллончиками. Расстояние между ними составляло 15—20 см, и раздувались они независимо друг от друга. Давление также контролировалось в каждом баллончике отдельно. Регистрация ЭЭГ в этих опытах показала, что высшие центры дифференцировали стимуляцию двух разных отрезков кишки (рис. 46). В этих опытах испытуемые тоже не сообщали ни о каких ощущениях. Как показали результаты, висцеральные импульсы влияют на активность центральных нервных структур, не достигая сознания, и, таким образом, ретикулярная активация и сознательная деятельность связаны с разными механизмами.

Рис. 46. Высшие нервные центры способны различать импульсы, которые возникают в участках кишки, разделенных расстоянием 15—20 см. Раздувание баллона А вызывает типичную блокаду альфа-ритма (1). Многократная стимуляция ведет к привыканию (2). После привыкания электрическая активность головного мозга вновь меняется при раздувании баллона Б (3).

Сознательная активность, хотя она и требует усиления ретикулярной функции, отличается от пробуждения: диффузное бодрствование не означает осознанных ощущений. Это также показали наши опыты.

Перевод висцеральных импульсов в сознание. Как уже упоминалось, ребенок научается сознательно контролировать импульсы, приходящие из двух висцеральных рецепториых зон. В результате растяжение мочевого пузыря и прямой кишки становится ощутимым и соответственно их опорожнение — управляемым. Исходя из этого, мы попытались условнорефлекторным путем добиться того, чтобы импульсы, поступающие из кишечника, доходили до сознания. Как и в эксперименте, описанном выше, испытуемый проглатывал трубку с баллончиком, а на голове у него укреплялись электроды для записи ЭЭГ, после чего определяли порог десинхронизации альфа-ритма (объективный порог). Затем ступенями по 5—10 мм рт. ст. усиливали давление на кишечную стенку, пока не достигалась такая его величина, при которой испытуемый ощущал в животе натяжение. Это принимали за субъективный порог. После этого производили ряд проб, уменьшая максимальное давление ступенями по 10 мм рт. ст., но теперь это сочеталось с речевыми стимулами, например: «дается раздражение» или «сейчас вы почувствуете растяжение в животе». После 20—30 таких сочетаний испытуемые сообщали об ощущении натяжения гораздо ниже прежнего субъективного порога. Иными словами, при помощи словесного подкрепления у испытуемых вырабатывали осознание кишечных стимулов, которые раньше не осознавались. Таким образом, в этих опытах мы воспроизводили тот процесс, в результате которого ребенок научается осознавать импульсы, возникающие в мочевом пузыре и прямой кишке.