Свои взгляды относительно природы времени высказывал А. С. Эддингтон, который разделял время на относительное физическое «фиктивное» время и «наше чувство времени», что относится к феноменологии психического отражения. О чувстве времени, согласно Эддингтону, имеет смысл говорить только в отношении «к линейной цепи событий вдоль нашего собственного пути через мир» [100, с.46]. Вместе с тем, Эддингтон, апеллируя к принципам теории относительности, считает, что физическое время не является однородным и не может рассматриваться изолированно от наблюдателя. Об этом говорил еще А. Эйнштейн, считая, что «указание времени имеет смысл лишь тогда, когда указывается тело отсчета, к которому оно относится» [101, с.180]. Физическое время всегда связано с системой отсчета, которая определяется позицией наблюдателя, движущегося вместе с Землей. Эддингтон иронично заметил, что «возможность, предоставленная грядущим поколениям найти отличие истинного времени от множества фиктивных времен (зависящих от системы отсчета), все же не является извинением отсутствию смысла в утверждении, что единое «истинное равномерно-текущее время» существует» [100, с.22]. Существует ли объективное единое физическое время или представление о физическом времени зависит от локализации наблюдателя в определенной точке Солнечной системы, − этот вопрос, с точки зрения изучения времени как психического феномена, наверное, все же не имеет первостепенного значения. Физическое время существует. Этого нельзя не допускать. Куда важнее определить, с чем мы имеем дело при анализе времени как следствия отражения действительного мира, то есть что из себя представляет психическое время.

Само понятие «психическое время» было введено Дж. Уитроу, которому принадлежит многостороннее освещение проблемы времени в контексте философии естествознания [93]. В результате анализа феномена психического времени Уитроу приходит к констатации, что восприятие, да и в целом осознание чего-либо в настоящем неизбежно требует присутствия в актуальный момент времени событий, уже ранее произошедших, так как восприятие времени − это восприятие комбинации, состоящей из длительности, последовательности и одновременности: «Сначала нам необходимо отметить тот факт, что прямое восприятие изменения, хотя оно определенно обнаруживается в виде последовательности, требует одновременного присутствия при нашем осознании событий в другой фазе представления. Комбинация одновременности и последовательности в нашем восприятии означает, что время нашего сознательного опыта больше похоже на движущуюся линию, чем на движущуюся точку» [93, с.102]. Уитроу выделил самое важное парадоксальное свойство памяти, которое можно назвать «свойством обратимости времени», поскольку именно память сохраняет последовательность событий и организует эту последовательность в симультанную структуру настоящего. Как писал Уитроу, «если два события представляются происходящими последовательно, тогда, как это ни парадоксально, они должны также мыслиться одновременно» [93, с.99]. Именно Уитроу наглядно продемонстрировал, каким образом память связана со временем, и впервые раскрыл характер этой связи, указав, что прошлое, представленное как последовательность и длительность событий, оживает в настоящем в виде одновременной структуры прошлого опыта. Память как бы симультанирует сукцессивный ряд событий прошлого. То, что происходило в течение времени в прошлом, сконцентрировано в настоящем в эффекте одномоментного присутствия прошлого в актуальном текущем настоящем.