Проявлением этого сдвига и роста альтруизма и служат факт рассасывания семьи обществом, ее таяния и растворения в общественных интересах и постепенная утрата ею своих опекунских и воспитательных обязанностей.

Новая культура требует и новых людей, иных, чем мы, более общественных и альтруистичных, чем «семейная общественность и семейный альтруизм». В прошлом, когда требовалось только последнее, семья и ведала воспитанием, направляя его бессознательно в сторону «семейного благосостояния». Теперь ставятся более высокие требования — соответственно изменяется и воспитание. Оно теряет семейный характер и вес более и более проникается общественными мотивами и интересами. Из ведения матери и отца ребенок переходит в общество себе подобных, «сочеловеков», в детское царство, в виде игр, площадок, садов, руководимых общественными педагогами, устроенных обществом и все более и более растущих. Вместо пропитывания моралью семейных интересов ребёнок с первых лет уже начинает социализироваться, проникаться чувством товарищества, связи с миром, а не только с семьей.

Вслед за площадками он переходит в школу, из низшей школы—в высшую, из школы — к общественной работе — одним словом, все более и более отрывается от семьи и социализируется, обобществляется и альтруизируется.

В качестве признака социалистического общества обычно указывают и подчеркивают обобществление средств и орудий производства, оставляя в тени другую сторону, без которой невозможно это обобществление средств и орудий производства, а именно обобществление самого человека, состоящее в замене семейной мотивации поведения поведением общественным, диктуемым бескорыстным желанием служить обществу и его благу. Без первого, ^очевидно, невозможно второе. Можно сегодня же ввести это обобществление, но при современном состоянии человечества, без параллельного изменения самой психики человека все изменение сведется к перемене имени. Тюрьмы переименуют в «дома правосудия», но от этого едва ли легче будет тем, кто будет сидеть в них; банкир заменится «директором общественных финансов», но разница между ним и чернорабочим останется прежняя. На Своде законов напишут: «Свобода, равенство и братство", но эта свобода тоже будет недалека от свободы безработного от труда, равенства в бесправии и братства, гласящего: «Умри за общественное благо, брат мой!»