Психоанализ и игровая терапия

Психотерапевтическая работа с детьми и использование игры в терапии восходит к клиническому случаю маленького Ганса, описанного Зигмундом Фрейдом (Freud, 1955) в 1909 году. Фрейд видел Ганса только однажды во время короткого визита и лечение состояла в том, что он посоветовал отцу мальчика, как реагировать на поведение мальчика, основываясь на своих наблюдениях за игрой Ганса.

Маленький Ганс – это первый описанный случай, в котором трудности ребенка относятся за счет эмоциональных причин. Сегодня, когда эмоциональные факты с такой готовностью принимаются, вероятно трудно оценить значение этой, новой для того времени концепции психологических нарушений у детей. Рейзман (Reisman, 1966) указывал, что на заре двадцатого века специалисты обычно считали, что нарушения у детей возникают, как результат недостатков в обучении и воспитании, Каннер (Каnnеr, 1957) на основании своего исследования пришел к выводу, что в начале XX века в работе с детьми не использовалось ни одного подхода, ни одной процедуры, которые можно было бы хоть в каком-то смысле рассматривать как детскую психиатрию. Игровая терапия возникла из попыток применить в работе с детьми психоаналитический подход. Если принять во внимание то, как мало было известно о детях в начале века, можно только удивляться тому, что формальный и жестко структурированный подход, используемый в психоаналитической работе со взрослыми, направленный на то, чтобы добыть материал для истолкования, прежде всего, в процессе воспоминаний клиента, так скоро был признан неадекватным и неудобным для работы с детьми.

Вслед, за работой Фрейда с Гансом, Гермина Хаг-Хельмут стала, видимо, одним из первых, терапевтов, утверждающих; что игра является наиболее ответственным моментом в психоанализе ребенка, и предложивших детям, с которыми проводилась терапия, игрушки для того, чтобы они могли выразить себя; (Hug-Hellmuth, 1921). Хотя хронологически ее работы предшествуют работам Анны Фрейд и Мелани Клейн, она не сформулировала какого-либо определенного терапевтического подхода и использовала игровые материалы, только с детьми старше 6 лет, тем не менее, она привлекла внимание к тому, как трудно применять методы, используемые в терапии взрослых, в работе с детыми. По-видимому, та проблема, с которой мы сталкиваемся сейчас лицом к лицу, существовала, и тогда мы пытаемся применить в работе с детьми методы, отработанные со взрослыми клиентами, и обнаруживаем, что детский психоанализ радикально отличается от психоанализа у взрослых. Психоаналитики обнаружили, что дети не могут описывать свое беспокойство словами, как это делают взрослые. В отличие от взрослых, детей, по-видимому, ничуть не интересует исследование собственного прошлого или обсуждение стадий своего развития. Они часто отказываются даже попробовать свободно ассоциировать. Соответственно, многие терапевты, работавшие с детьми в начале века прибегали к непрямому терапевтическому контакту посредством наблюдения за детьми.