Терапевту необходимо разобраться в том, что является целью его участия в игре и чего он в результате добьется. Что является реальным мотивом: установление контакта с ребенком или удовлетворение потребности терапевта не оставаться в стороне? Оказавшись наедине с аутичным ребенком, стоящим неподвижно посреди комнаты, терапевт может взять куклу, начать разглаживать складки ее платьица, надевать ей на ножку башмачок. Этими действиями терапевт показывает, что он хочет участвовать в игре. Каким же мотивом руководствуется терапевт: хочет ли он сделать ребенка более свободным, или он просто хочет заставить его делать хоть что-нибудь, чтобы самому не испытывать неловкости?

Участие в игре ребенка терапевта не гарантирует того, что ребенок почувствует себя более включенным. Решающим фактором является отношение терапевта к ребенку, а не его реальное участие в игре. Когда терапевт полностью заинтересован в ребенке, сопереживает ему, и с успехом транслирует эту свою заинтересованность маленькому клиенту, ребенок редко призывает терапевта к прямому участию в игре. Когда ребенок вовлекает терапевта в игру, в этом приглашении, как правило, содержится открытое послание. Возможно, центральным моментом является то, для чего ребенку нужно участие терапевта в игре. Может быть, ребенок хочет сказать: «Мне кажется, ты не обращаешь на меня внимания. Я не чувствую, что ты занимаешься мною, что тебе интересно, что я делаю».

Терапевт может активно заниматься ребенком, и не принимая участия в игре. Гораздо более важна установка терапевта, чем его участие. Если терапевт предпочитает не принимать непосредственное участие в игре ребенка, это не означает, что терапевт, как это утверждают некоторые исследователи, остается пассивным наблюдателем. Вполне возможно установление тесных отношений вне процесса игры, когда терапевт участвует в игре ребенка только косвенно. Точно так же, как двум близким людям часто не нужны слова для установления близости, с ребенком не обязательно участие в игре. Ребенок всегда ощущает как искреннюю заинтересованность терапевта, так и его безразличие.