Терапевту следует принять заявление типа: «Ты говоришь странно»; реакция в этом случае может звучать, как уточнение: «А, так тебе кажется, что я говорю иначе, чем: другие», — или объяснение: «Я просто стараюсь, чтобы ты понял, что мне интересен ты сам и то, что ты делаешь. Может быть, то, что я говорю, и правда, звучит по-другому». Иногда замечанием: «Ты говоришь чудно», — ребенок стремится унизить терапевта или оказать ему сопротивление; в этом случае можно сказать: «Тебе не нравится, как я разговариваю», или «Похоже, тебе хочется, чтобы я замолчал». Способ реагирования зависит от того, что, как кажется терапевту, имеет в виду ребенок.

Что делать, если ребенку хочется, чтобы терапевт поиграл с ним в «Угадайку»

«Угадай, что я сейчас буду делать» или «Как ты думаешь, что это?» — вот вопросы, которые дети часто задают в терапии. Многие терапевты, сталкиваясь с такого рода вопросами, втягиваются в эту «угадайку», тем самым ограничивая свободу ребенка и принимая на себя ответственность за направление игры. Замечание: «Угадай, что я сейчас буду делать», — возможно, вовсе не вопрос; возможно, ребенок не ждет ответа, а просто пытается таким образом включить терапевта в свою деятельность. Спрашивая: «Как ты думаешь, это что?» — ребенок, возможно, просит терапевта обозначить какой-то предмет или рисунок. Даже в этом случае, каковы же могут быть последствия того, что терапевт начинает играть в «угадайку» с ребенком, обладающим низкой самооценкой, зависимым или испытывающим сильную потребность угодить? Ребенок может очень легко принять догадку терапевта за пожелание, чтобы он нарисовал именно это, или за указание на то, как действовать дальше, и, следовательно, изменить свои первоначальные намерения. Если терапевт предположил, что ребенок нарисовал дерево, а ребенок нарисовал ядерный взрыв, он может решить, что терапевт сообщает ему, что рисовать, как люди взорвались, нельзя. После того, как терапевт что-то назвал, у ребенка могут возникнуть затруднения в том, чтобы изменить сюжет рисунка, или в том, чтобы. продолжать игру, поскольку ребенку может показаться, что, поступив таким образом, он пойдет против желания, терапевта и тот не будет его любить. Игровая терапия — это не то время, когда можно включаться в «угадайку». В этот момент терапевт должен быть последователен в своих намерениях, установках, принятии ребенка в подходе к терапии. Ребенок способен отвечать за свои поступки, и это послание должно отчетливо транслироваться ему во всех интеракциях. Поэтому, когда ребенок говорит: «Угадай, что я сейчас буду делать», — можно сказать: «Похоже, ты что-то придумал» или «Похоже, что у тебя есть какой-то план». Такой ответ свидетельствует о том, что терапевт понимает ребенка и предоставляет ему свободу. Если ребенок спрашивает: «Как ты думаешь, что это такое?» —терапевт может ответить просто: «Ты можешь мне об этом сказать». Ответственность за построение отношений, таким образом, возвращается ребенку.