Временное отстранение "я" от тела может быть представлено сновидениями.

Одна девятнадцатилетняя девушка, у которой приближался день бракосочетания - брака, которого она начинала страшиться по всевозможным причинам, видела во сне, что она сидит на заднем сиденье автомобиля, который едет сам по себе. Эта девушка, в сущности, не являлась шизоидной личностью, но отреагировала шизоидной защитой на конкретную ситуацию,

Р. видел сон незадолго до начала лечения. Он стоял на подножке автобуса. Водителя в автобусе не было. Р. спрыгнул, а автобус разбился. Искушает посчитать сон, который он видел через четыре месяца после прохождения курса психотерапии, мерой какого-то изменения в желательном направлении. "Я бегу за автобусом. Внезапно я оказываюсь на подножке автобуса, но в то же самое время бегу за ним. Я пытаюсь присоединиться к самому себе в автобусе, но не могу догнать автобус. Это меня напугало".

Можно было бы привести множество примеров такого обычного переживания временного разъединения. Порой оно вызывается преднамеренно; чаще же это происходит без контроля индивидуума. Но у рассматриваемых здесь пациентов расщепление не является просто временной реакцией на специфическую ситуацию повышенной опасности, которая прекращается, когда опасность миновала. Наоборот, оно представляет собой основополагающую жизненную ориентацию, и если проследить историю жизни такого человека, то обычно можно обнаружить, что оно возникает, по сути, в первые месяцы жизни, когда его действие уже проявляется. "Нормальный" индивидуум в ситуации, когда все угрожает его бытию и нет реального ощущения возможности побега, при попытках выбраться из нее развивает шизоидное состояние - если не физически, то на худой конец ментально. Он становится ментальным наблюдателем, смотрящим - отстраненно и бесстрастно,-что делает его тело или что делается с его телом. Если таково положение вещей у "нормального" человека, по крайней мере можно предположить, что индивидуум, чьим постоянным образом бытия-в-мире является подобное расщепление, живет в том, что представляется ему - а то и нам - миром, со всех сторон угрожающим его бытию, миром, из которого нет выхода. Для таких людей именно в этом суть дела. Для них мир является тюрьмой без решеток, концлагерем без колючей проволоки.