Поведение диагностированного пациента является частью более широкой сети поведения с нарушенным порядком. Противоречия и неразбериху, "интернализированные" индивидуумом, нужно рассматривать в более широком социальном контексте.

Что-то где-то не так, но это уже нельзя рассматривать исключительно или даже в первую очередь "в" диагностируемом пациенте.

Но это и не повод возложить ответственность на кого-либо еще. Незащищенное положение, "безвыигрышная" запутанность двойной связи, матовая ситуация, по определению, не очевидны для протагонистов. Очень редко вопрос состоит в измышленной, надуманной циничной лжи или беспощадном намерении с целью свести кого-то с ума, хотя подобное обычно происходит чаще, чем предполагается. Нам встречались родители, которые говорили нам, что предпочитают, чтобы их ребенок скорее сошел с ума, чем осознал истину. Хотя даже в данном случае они говорят "из сострадания" о том, что человек находится "не в своем уме". Матовую ситуацию не описать в двух словах. Ситуацию в целом нужно схватить до того, как станет видно, что нет возможных ходов, а не делать ходов в равной степени невозможно.

С некоторьми оговорками здесь приводится пример одного взаимодействия, данный в книге ""Я" и другие" [27], между отцом, матерью и сыном с двадцатью выходами из шизофренического эпизода.

В данной беседе пациент утверждал, что он эгоистичен, в то время как родители говорили ему, что он не таков. Психиатр попросил пациента привести пример того, что он называет "эгоистичностью".

СЫН: Ну, когда мама предлагает мне плотный обед, а я его не ем, потому что не хочу.

ОТЕЦ: Но, знаете, он не всегда был таким. Он всегда был очень хорошим парнем.

МАТЬ: Дело в его болезни, не правда ли, доктор? Он никогда не был неблагодарным. Он всегда был очень вежливым и воспитанным. Мы сделали для него все, что было в наших силах.

СЫН: Нет, я всегда был эгоистичным и неблагодарным. У меня не было чувства уважения к себе.