Теперь мы проиллюстрируем и разработаем в деталях упомянутые выше вопросы с помощью примеров.

Одна из простейших иллюстраций воздействия расщепления ее бытия на два отдельных "узла": она выдает себе приказ и его выполняет. Она делала это постоянно -либо еле слышно, либо в полный голос, либо посредством галлюцинаций. Вот так "она" говорила: "Сядь, встань" - и "она" садилась и вставала; или некий вызванный галлюцинацией голос - голос отдельной системы - отдавал приказ, и "она" -действие другой отдельной системы - повиновалась.

Еще один заурядный пример: "она" говорила нечто, что "она" приветствовала ироническим смехом (несовпадение мысли и аффекта). Давайте предположим, что заявление исходит из системы А, а смех -из системы В. Тогда А говорит мне: "Она - царствующая королева", тогда как В иронически смеется.

Большая часть происходящего была сродни продолжительному "заеданию". А говорит что-то относительно связно, а потом запутывается, и начинает говорить В. А вновь вмешивается, говоря: "Она (В) украла у меня язык".

Эти разнообразные отдельные системы можно было идентифицировать, по крайней мере до некоторой степени, после близкого знакомства с Джулией по причине постоянства той роли, которую каждая играла в том, что можно назвать межличностной "группой", которую они образовывали.

Например, существовала властная забияка, вечно ею помыкавшая. Тот же самый властный голос не переставая жаловался мне насчет "ребенка": "Это испорченный ребенок. Этот ребенок зря тратит время. Этот ребенок - просто дешевая шлюха. У тебя никогда не будет ничего общего с этим ребенком..." Здесь "ты" могло относиться прямо ко мне, или к одной из ее систем, или я мог воплощать эту систему.

Очевидно, что эта забияка внутри нее большую часть времени являлась "начальницей". "Она" не высоко оценивала Джулию. "Она" не думала, что Джулии станет лучше или что та этого заслуживает. Она не находилась ни на ее стороне, ни на моей. Было бы удобно назвать такую квазиавтономную отдельную систему "плохой внутренней матерью". В сущности, она являлась внутренней преследовательницей, содержавшей в сжатом виде все плохое, что Джулия приписывала матери.