Глава 2

1. Термин "инстинкт". Следует отметить, что термин "инстинкт" считается плохим переводом фрейдовского "Trieb". Инстинкт означает нечто врожденное, ригидное, неизменное, тогда как "Trieb" на самом деле относится к чему-то изменяющемуся, подверженному исходящим из окружения силам. Возможно, термины "влечение" или "мотив" в качестве используемых в настоящее время в психологии представляют более удачный выбор.

2. "Влечение к могуществу" по Салливану. Неофрейдисты отвергают понятие "инстинкт" и теорию "либидо" как препятствия к научному исследованию. Можно удивляться, почему "влечение к могуществу" не подвергается подобной критике. "Биологическое влечение к могуществу" довольно трудно продемонстрировать. Логика Салливана состоит в смягчении понятия и представлении его в качестве способности, а не полноценного влечения. Такая попытка не кажется продуктивной.

3. Неприятие Томпсон инстинкта смерти. В то время как мы можем чистосердечно согласиться с неприятием Томпсон представления об инстинкте смерти, три ее аргумента различаются степенью убедительности. Первый – трудности в межличностных отношениях в качестве предпочтительного объяснения агрессивности – вполне обоснован; второй – простодушная деструктивность – представляется сомнительным; и третий – ребенку не свойственны деструктивные устремления – слишком гипотетичен, чтобы его можно было вообразить, так как "совершенно доброжелательное окружение" является в наше время весьма маловероятным.

4. Доводы Фрейда в обосновании бессознательного. Существование некоторого рода бессознательных процессов достаточно общепринято, чтобы вдаваться в дальнейшую дискуссию. Однако мы можем проанализировать относительные достоинства семи пунктов доказательств, представленных Фрейдом. Первые три доказательства, касающиеся постгипнотического внушения, латентного значения сновидений, речевых оговорок и т.п., получили достаточное подтверждение в клинических и экспериментальных работах. Следующие два: о роли осознания при решении проблем и небольшой объем осознаваемого содержания в любой данный момент – допустимые заявления. Однако они не прямо соответствуют психоаналитическому постулату, что бессознательный материал постоянно стремится пробиться в сознание; вместо этого указанные утверждения просто поддерживают некоторое представление о сознательной и бессознательной перцепциях. Пункт седьмой о бессознательном значении симптомов тоже подтвержден клиническими данными. Последнее доказательство имеет некоторое основание, хотя, в конечном счете, оно спорно. Может ли успешность психоаналитической терапии (предполагается, что Фрейд подразумевает именно это) быть интерпретирована как доказательство правильности психоаналитической теории? Автор отстаивает отрицательный ответ, по крайней мере, по двум причинам: прежде всего, мы пока не располагаем доказательством большей успешности психоаналитического лечения по сравнению с другими методами; второе – не существует способа определения, даже в явно успешном случае, в какой мере теоретическая ориентация способствовала сложным межличностным отношениям, приведшим больного к улучшению.