«Дети и домашние собаки знают все...»

Четвертая причина моего интереса — это первый очень давний разговор с Франсуазой Дольто, когда после окончания моей учебы в университете в Соединенных Штатах я попросила ее присутствовать в качестве супервизора на моих первых групповых занятиях психодрамой. Она спросила: «А ваша бабушка, прабабушка были раскрепощенными женщинами или же приличными и фригидными?» На мой протест, что я этого не знаю и знать не могу, она возразила: «В семье дети и собаки всегда знают все, особенно то, о чем не говорят».

Это рассуждение Франсуазы Дольто стало моим первым введением в область «трансгенерационного метода» и непреднамеренной, неосознанной семейной «передачи».

Обмены и взаимодействие

Следует также упомянуть тот факт, что до того, как я стала преподавать в университете Ниццы (в 1967 г.), у меня в Париже по четвергам регулярно собиралась группа психоаналитиков и психотерапевтов, чтобы побеседовать о своих подходах, поделиться поисками, обсудить интересующие вопросы. Среди них иногда были Франсуа Тоскель, Ив Расин, Жорж Лапасад, Николя Абрахам... Мы обсуждали проблему родовой передачи, Наследования еще до того, как появилась книга «Скорлупа и ядро».

Увлекательнейшие дискуссии с Маргарет Мид (в 1956 г.) и Грегори Бейтсоном (в 1972 г.) раскрыли мне глаза на антропо-г логический подход и метод наблюдения над естественным поведением, который развивался во Франции в ходе формальных и неформальных встреч по «человеческой этологии» с Юбером Монтанером, Жаком Коснье и, главным образом, с Борисом Цирюльником. Частые обеды (когда я делала крюк через Сан-Франциско) с Юргеном Руешем (между 1957 и 1975 гг.) раскрыли мне глаза на область «невербального», на язык тела, интеракцию и на то, как, наблюдая вблизи, можно почти угадать, что думают и чувствуют люди — по их невербальному поведению, мимике и жестам, кинестетике, проксемии, гармонии и синхронности движений.

Эта работа по невербальной коммуникации углубила то, что я начала делать с 1950 г. в психодраме с Дж. Л. Морено и особенно с Джимом Эннейсом, наблюдая, имитируя и используя язык тела при отзеркаливании, а главным образом — метод дублирования протагониста, его «второго «Я», alter ego. Работа продолжалась в течение десяти лет путем поисков и наблюдений, изучения видеозаписей. Она стала темой моей докторской диссертации в Сорбонне по невербальной коммуникации (197S).