Черный цвет одежды жениха — это аллегорический знак траура по поводу окончания свободной жизни, предчувствие грядущих забот и ответственности за вновь создаваемую семью.

При соединении всех отрицательных символов Черного (агрессивность, страх, протест) в логической цепочке ассоциаций появляются новые понятия: зло, несчастье, горе, страдание. Это одни из самых общепринятых символов в нашей жизни, что и проявляется в соответствующем лексиконе («черные» дни, годы, дела, мысли, душа, магия и пр. ). Логическим завершением понятийной цепочки является определение Черного как символа смерти — и физической, и ритуальной. Ж. П. Сартру черная яма погреба сказала о смерти больше, чем вид покойницы-бабки в гробу (СНОСКА: Ж. П. Сартр. Слова. М , 1966). В христианстве Черный как символ смерти присутствует в знаках траура, одежде покойных или облачении монахов-«черноризцев» (знак их «смерти» для мирской жизни). Интересно отметить глубокое диалектическое слияние в этом понятии символов и БЕЛОГО, и ЧЕРНОГО цветов.

Нельзя, однако, считать, что Черный должен отождествляться только с негативными понятиями. Природа мудра, и каждый цвет имеет обычно две понятийные цепочки — негативную и позитивную. Все же во мраке ночи можно найти свои положительные моменты (СНОСКА:

И мрак ночей всегда бывает черным,

Нисходит он покоем животворным

И родинка красавицы черна,

Как смоль густых ее волос волна.

(Амир Хосров Дехлеви. «Восемь райских садов». М , 1975 )).

Хочу остановиться на интересном замечании Н. В. Серова. Он считает, что в новейшей истории Европы появление черного цвета в общественной жизни всегда символизировало конец какого-то относительно либерального периода развития и наступление нового, страшного и кровавого. Так, вслед за идеями отечественных черносотенцев и похожих на них немецких чернорубашечников Россию захлестнула красная, кровавая волна большевизма, а Германию — коричневая чума нацизма (коричневый цвет — это тот же красный, только разбавленный черным). При всей моей любви и уважении к братьям Стругацким, не могу согласиться с ними, что «на смену серым всегда приходят черные» (роман «Трудно быть богом»). Скорее всего и те, и другие только готовят место для коричневых, красных или каких-то других хроматических цветов в их страшной ипостаси.