«...В нашей стране, по заключению А. Малыгина, как до, так и после революции, в силу особенностей исторического развития общества и власти, термин «государственная безопасность» понимался гораздо шире – как безопасность общества». Во времена СССР термин «государственная безопасность» был введен в нашей стране в 1934 г. при образовании в составе НКВД Главного управления государственной безопасности, которому были переданы функции ОГПУ при ликвидации последнего. При этом следует отметить, что термин «государственная безопасность» в известной мере отражал официальную точку зрения военно-политического руководства страны о приоритете интересов государства диктатуры пролетариата перед интересами общества в целом и интересами личности («общество для государства»). А в 1936 г. термин «государственная безопасность» уже был официально включен в текст Конституции СССР (пункт «и» статьи 14 главы 2) и начал употребляться в документах и актах органов советского государства, в советской правовой литературе. Хотелось бы отметить, что на протяжении длительного времени этим термином в нашей стране пользовались без какого-либо разъяснения его значения. И только в 50-е годы в юридической и специальной литературе можно отметить попытки глубоко проанализировать указанную проблему.

Стоит отметить, что сфера безопасности всегда была монополией нашего государства. Притом не только в политическом и практическом плане, но и в теоретическом отношении. Сами же представления о безопасности носили весьма ограниченный характер. Главным объектом политики безопасности выступала безопасность государства, под которой на практике в конечном счете подразумевалась безопасность политического режима и господствующего положения высшей партгосноменклатуры. Не случайно в общественном сознании России в период демократизации (1989-1993 гг.) сложилось отношение к государственной безопасности как к чему-то такому, что противостоит обществу, человеку, личности и от чего необходимо отказаться, если стремиться к демократическому развитию страны. Подобный подход отчетливо проявился в годы перестройки, когда в стране развернулась широкая критика органов государственной безопасности, которая подчас сопровождалась их дискредитацией. При этом постепенно стал развиваться и другой процесс – переосмысление самой природы безопасности и практической политики в этой сфере. Этот процесс, естественно, развивался в самом государственном аппарате, в том числе в органах, ответственных за обеспечение безопасности. Но особенно важно, что он шел и за их пределами. Это выразилось в возникновении целого ряда общественных организаций и независимых научно-исследовательских центров, специализирующихся на проблемах безопасности. Их состав рекрутировался из научных работников – специалистов по проблемам военной политики, международных отношений, криминологии, бывших сотрудников правоохранительных органов, военных. Таким образом, стал формироваться пусть еще узкий круг неправительственных организаций, готовых разрабатывать проблемы безопасности независимо от государства.