В одиннадцать лет в моих фантазиях появился новый, более сложный и интересный персонах - Альфред Костелло. Этот Альфред учился со мной одном классе и вечно надо мной смеялся. Он передразнивал мою речь, подставлял мне ножку, кот выбегала во двор, обзывал меня разными обидными словами вроде "кукла" или "манекен". Он был то вроде классного шута — наказанием и головной болью учителей. Именно он подложил классный журнал резиновую змею, в ящик учительского стола посадил мышь и преподнес учителю яблоко с червяком внутри. Альфред и в жизни был неисправимым озорником, в моих же историях oн вовсе не признавал никаких правил. Я воображала, как он разбрасывает мусор по школьному двору показывает учительнице язык. Я рассказывала об этих проделках вслух — и смеялась. Потом Альфред попадался и терпел заслуженное наказание я снова смеялась, не в силах остановиться.

Неконтролируемый смех, постоянная болтовня, бесконечные вопросы и "зацикленность" на одной теме (как мое увлечение выборами) — все типично для аутичных детей. Мои пристрастия снижали внутреннее напряжение и помогали успокоиться. Многие врачи и психологи полагают, что любая фиксация может принести ребенку непоправим вред. Думаю, это не всегда так. Умный и терпеливый взрослый способен направить детское увлечение в конструктивное русло. А тактика ругани и запретов в данном случае ничего не даст. Если запретить ребенку сосать палец, он начнет грызть ногти -же и одно запрещенное увлечение неизбежно сменится другим. Не лучше ли попробовать найти в "странном" занятии ребенка положительную сторону? Благодаря своему увлечению он начинает общаться с окружающими; пусть это очень ограниченное общение — оно все же лучше, чем ничего. При осторожной помощи взрослого увлечение может подвигнуть аутичного ребенка к активным и конструктивным действиям. А постоянная болтовня о предмете своего увлечения, так раздражающая окружающих, помогает ребенку уменьшить внутреннее напряжение и смягчить чувство одиночества, столь часто испытываемое аутичными детьми.