В психолого-методическом плане отличия от хода учебной дискуссии здесь нет, за исключением того, что в учебной аудитории правильность или ошибочность высказываний оценивает обычно преподаватель, хотя многое решают и сами участники семинара в ходе дискуссии.

На научной дискуссии и парламентских дебатах такого, конечно, быть не может: там ведущий только регулирует выступления, избегая прямой оценки какой бы то ни было точки зрения, хотя свое мнение по обсуждаемому вопросу он высказывает, но не более как наравне с другими. Это отличие носит, безусловно, принципиальный характер, и понятно, чем оно объясняется: конечно же, целью дискуссии и составом участников.

Здесь приходится подчеркивать сходство и различие ведения разных видов дискуссии для того, чтобы при разработке методики обучения, допустим, народных депутатов ведению парламентских дискуссий это было учтено.

Таким образом, обучение диалогической, дискуссионной, полемической речи может происходить только в процессе управляющего воздействия ведущего (председательствующего) или обучающего (преподавателя). В процессе управления удается регулировать нацеленность, устремленность содержания речей на предмет дискуссии, придать логическую стройность обмену мнениями, делать речи аргументированное (см. схему 33).

Таким образом, речевой деятельности, как и любой другой деятельности, нужно и можно учить. Между тем существует мнение, что речь не представляет собой самостоятельную деятельность. Как считает известный филолог, психолог и психолингвист А.А Леонтьев, само словосочетание «речевая деятельность» не терминологично. «Речевая деятельность, в психологическом смысле этого слова, — пишет он, — имеет место лишь в тех сравнительно редких случаях, когда целью деятельности является само порождение речевого высказывания, когда речь, так сказать, самоценна. Очевидно, что эти случаи в основном связаны с процессом обучения второму языку» (СНОСКА: A.A.Лeoнmьeв. Речевая деятельность // Хрестоматия по психологии. — М., 1977. - С. 226-227.). Лидер отечественной психолингвистики совершенно прав, отводя собственно речи роль «материала» познавательной и коммуникативной деятельностей, которые только благодаря ей становятся вообще возможны. Поэтому речь «по существу своему не дело индивида, не дело изолированного носителя языка, — пишет он, — это прежде всего внутренняя активность общества, осуществляемая им через отдельных носителей языка или, точнее, при их помощи (СНОСКА: А.А-Леонтьев. Речевая деятельность // Хрестоматия по психологии. — М., 1977. - С. 224.).