Специальное тестирование и наблюдение позволили окончательно прояснить картину: из-за сильных и болезненных травм праворукая Лина вынуждена пользоваться левой. Взрослые жалели девочку, старались не напоминать о трагедии, делали все, чтобы ей было удобно. Левой рукой, несмотря на тренировку, выполнять сложнокоординированные действия — такие, как письмо, — ей оказалось очень трудно. Понятно, что учить Лину писать буквы и цифры нужно было очень медленно, спокойно, отрабатывая каждое движение, не создавая при этом дополнительных эмоциональных проблем. Взрослые должны были изменить тактику и технологию обучения, не требовать от нее курсивного безотрывного письма. Самое главное — никто не объяснил ребенку, что неловкость в действиях, выполняемых левой рукой, — не ее вина, что правая рука давно не болит и нужно понемногу учиться работать правой. Нельзя было укорять ее за неудачи и заставлять часами «тренироваться».

Порой и не столь трагические ситуации приводят к тому, что дети считают себя леворукими, а взрослым не приходит в голову усомниться в этом. Нередки случаи, когда не только бытовые травмы, но и нарушения нервно-мышечной регуляции в раннем детстве, особенно в период, когда идет интенсивное формирование двигательных функций, могут стать причиной предпочтительного использования левой руки, ее усиленной тренировки. Так левая рука может стать более активной, ребенку становится удобнее ею работать. В этих случаях качество работы тренированной левой и нетренированной правой рукой может быть одинаковым, но ребенок привыкает к особенностям действий руками, и переучивать его достаточно сложно.

Есть еще один вариант вынужденной леворукости. Дело в том, что деятельность ребенка формируется путем подражания деятельности взрослых или сверстников. Так возникает «ненасильственное» переучивание. Порой левши в окружении правшей начинают более активно действовать правой рукой. Но бывает и наоборот — праворукие становятся леворукими.

Денису — семь, он второклассник. В школу пошел в шесть лет. До школы занимался в группе подготовки и с учительницей английского языка. В школе почти нет проблем. «Одно мучение, — по словам Дениса, — письмо». Медленно еще получается, но если нужно быстро, то «буквы разобрать нельзя». «Я пишу одну букву, — рассказывает Денис, — а учительница считает, что я написал другую — неправильную. Получаются плохие отметки».