Концлагеря и общество

В предыдущих главах я говорил о том, что жизнь - всегда компромисс между противоположными стремлениями, причем "хорошая жизнь" достигается в результате удачного сочетания противоборствующих сил. И неважно, какое имя этому сочетанию дают мода или обычай. В данной книге я использовал термины "автономность личности" и "целостность".

Если вследствие какой-то особой восприимчивости человека или давления общественных требований невозможен жизнеспособный компромисс между обществом и личностью, то и люди, и общество естественным образом постепенно перестают существовать. На первый взгляд, кажется, что это неверно, поскольку жизнь вроде бы идет нормально при различных социальных устройствах и человек - существо чрезвычайно пластичное, способное приспосабливаться. Тем не менее, когда взаимный компромисс не достигается, скорость распада личности и общества зависит от многих обстоятельств и главное из них - насколько упорно общество или личность отказываются изменяться.

Если тоталитарное государство навязывает свою власть в такой степени, что не остается места для удовлетворения хотя бы первоочередных потребностей личности, то, как утверждалось в предыдущей главе, единственный путь выжить - разрушить (или изменить) данное общество. Следовательно, если государство достигает полного господства над личностью, оно ее уничтожает. Гитлеровское государство уничтожило только несколько миллионов своих граждан, а не всех лишь потому, что не успело этого сделать. Само же государство продолжало существовать, поскольку ему приходилось идти на временные компромиссы с большинством своих граждан, хотя эти компромиссы и были враждебны основным принципам системы.

Но и многие из самых преданных приверженцев гитлеровского государства, во всем шедшие на компромисс, были тем не менее уничтожены как личности в нашем понимании. Примером служат судьбы Рэма [8] и Гесса - коменданта Освенцима Будучи истинным наци, Гесс считал для себя обязательным безусловное подчинение. В результате, отказавшись существовать как самостоятельная личность, он превратился в простого исполнителя приказов. С момента принятия командования над Освенцимом он представлял собой живой труп. Гесс не стал "мусульманином" только потому, что его хорошо кормили и одевали. Но ему пришлось в такой степени лишить себя самолюбия и самоуважения, чувств и характера, что он, практически, уже мало отличался от машины, начинающей работать только после щелчка командного переключателя.

Руководящий принцип, на котором основано тоталитарное государство, - жить и принимать решения разрешается только одной личности - лидеру. Но так как государству необходимы преданные помощники, следовать этому принципу абсолютно строго было невозможно, особенно вначале, хотя от этого его сущность не менялась. Чем выше в иерархии стоял человек, тем меньше, а не больше влиял он на решения и тем в большей степени он жил волей лидера. Высшие деятели нацистского государства были марионетками Гитлера. Многие из них в такой степени подчинились, что жили только своим лидером, и, в конце концов, они уже не знали как жить, а только как умереть.