С другой стороны, Шефлен рассказываете людях, незнакомых с квалифицирующими сигналами, которые сообщают, что заигрывание в действительности не является сексуальным. Такие люди в обычных несексуальных ситуациях» покрываются льдом" и уходят в себя.

Трудно объяснить, как мы обучаемся пониманию языка тела во всех этих ситуациях, откуда мы узнаем их правильную интерпретацию, отличая сексуальные и несексуальные заигрывания. Кое-чему можно обучиться, а кое-что мы берем из культурного окружения. Если по той или иной причине личность была отлучена от общества и не обучена правильной интерпретации таких сигналов, она может столкнуться с существенными трудностями. Для нее язык тела на уровне сознания может быть непонятным, а стало быть, и не будет использоваться на подсознательном уровне.

Глава 8. Позиции, точки и позы

Крик о помощи

Пациентом был почти мальчик. Ему было 17 лет, но выглядел он моложе. Подросток был бледен и тонок, его лицо имело такую интересную неопределенность, словно кто-то решил создать его заново, попытался стереть черты, но ему удалось лишь слегка их размазать. Мальчик был одет небрежно и неряшливо, сидел равнодушно, сложив руки, с отсутствующим взглядом. Когда он двигался, движения были зажатыми и ограниченными, а в покое он был какой-то ссутулившийся и пассивный.

Врач украдкой взглянул на часы, радуясь, что время приема подходит к концу, и заставил себя улыбнуться. - Ну что ж, на сегодня все, до завтра! Мальчик встал и пожал плечами. - А что завтра? Не беспокойтесь о том, что будет завтра. Я не собираюсь приходить после сегодняшнего вечера. Никакого завтра для меня не будет. Врач от двери сказал: - Ну хватит, Дон! В последние шесть месяцев ты каждую неделю угрожаешь самоубийством.

Мальчик тупо посмотрел на него и вышел, а врач остановился перед дверью в неопределенности. Дон в этот день был последним пациентом, но облегчения врач не почувствовал. Вместо этого его наполнила тревога, которая становилась все сильнее. Какое-то время врач пытался работать над своими записями, но не смог. Его что-то беспокоило, что-то, связанное с мальчиком. Может, это было то, как он разговаривал, его угроза самоубийства? Но он и раньше грозился убить себя, причем не один раз. Почему сегодня эта угроза была какой-то не такой?