Утверждение примата формы над содержанием в трудах структуралистов

Языковые материалы показывают, что нельзя понять язык, изучая только форму языка. Поэтому вряд ли можно ограничиваться только наблюдением, экспериментом и систематическим описанием внешних явлений в языке, чтобы понять всю сложность взаимосвязи и взаимообусловленности языковых фактов. Такой описательный метод не поможет познать законы развития языка, его органической связи с мышлением. Новые дескриптивные структуралистические методы сознательно или бессознательно ведут к иррационализму, т. е. к отрыву языка от мышления.

Эти далеко не новые идеи нашли новое истолкование в работах некоторых современных лингвистов, в которых ясно обнаруживаются идеалистические тенденции. Независимость языка от мышления проповедовал еще Фосслер. Такое же разграничение языка от мышления дает Ф. де Соссюр. Он пишет: «Единственным и истинным объектом лингвистики является язык, рассматриваемый в самом себе и для себя» (СНОСКА: Ф. де Соссюр, Курс общей лингвистики, стр. 207. 401).

Изучая лингвистическое наследство как отечественных, так и зарубежных филологов, нельзя игнорировать достижения науки, но необходимо бороться с возродившимся глубоко реакционным течением агностицизма в некоторых теориях неопозитивизма, структурализма и семантики.

Особенно широко в настоящее время распространяются два лингвистических течения, различно называемые, но сводимые к единой методологической сущности — к агностицизму. Неопозитивизм и семантика стали развиваться под воздействием теории реакционного французского социолога Э. Дюркгейма. Видимо, также оказал влияние и III. Серрюс, выпустивший в 1933 г. книгу «Логико-грамматические параллелизмы», где он утверждал, что объектом суждения должны быть не объективно существующие вещи, а только мыслимые отношения. По его утверждению, между логическими и грамматическими категориями не существует никакого единства и соответствия. Стремление этих ученых алогизировать язык исходит из отрицания возможности познания действительности и отрыва языка от мышления. Эти теории, которые стали широко распространяться на Западе и казались на первый взгляд новым словом в науке, на самом деле являлись перепевами старых идеалистических учений.