Еще более показательны в этом отношении, например, этимологии числительных в эскимосском языке, в котором все числительные от 1 до 10 связаны в своем происхождении с рукой и операциями ручного счета (СНОСКА: См. Г. А. Меновщиков, Из истории образования числительных в эскимосском языке, «Вопросы языкознания» № 4, 1956 г.).

Данные анализа нивхских количественных числительных, таким образом, свидетельствуют лишь о том, что неправильно считать конкретный счет в нивхском языке следствием того, что соответствующие числительные возникли как обозначения образов восприятия и представления конкретных множеств предметов, что было бы ошибочным делать из факта существования конкретного счета вывод о том, что носители этого языка неспособны отвлечься от качественных особенностей предметов счета.

Как уже отмечалось, современный нивхский конкретный счет имеет многочисленные параллели в других языках, например в индейских языках Северной Америки (цимшиан, дене и др.). В этих последних отличающиеся друг от друга числительные, обозначающие одно и то же количество, по-видимому, также включают в свой состав общее для всех них собственно количественное обозначение (СНОСКА: Например, следующие числительные из языка каррье, являющегося одним из диалектов дене, приведенные в книге Леви-Брюля «Первобытное мышление», стр. 130: пгхане (три лица), mxam (три раза), тхапгоэн (в трех местах), тхаух (тремя способами), тхайлтох (три предмета вместе), тхоэлтох (три лица вместе), тхахултох (три раза, рассматриваемые вместе), имеющие общий компонент тха, с которым, очевидно, и связано значение три. Очевидно, что окончательные выводы в отношении генезиса числительных в этих языках могут быть сделаны только после специального лингвистического анализа.), т. е. факт конкретного счета в этих языках, как и в нивхском, также не доказывает того, что числительные в этих языках якобы выражают чувственные образы восприятия и представления конкретных множеств предметов (СНОСКА: Мы не имеем здесь возможности остановиться на том, какие этапы можно выделить в процессе формирования понятия абстрактного количества на основе лингвистических данных по истории образования числительных в различных языках. Мы не касаемся здесь также вопроса о существовании во многих языках особых обозначений для конкретных совокупностей предметов типа русского «дюжина», которые не образуют последовательного числового ряда в отличие от выше рассмотренных числительных в нивхском и других языках. По нашему мнению, такие обозначения возникли потому, что при обмене, торговле и т. п. фигурировали постоянные в количественном отношении совокупности предметов (10 кокосовых орехов, 12 рубах и т. п.), ввиду чего возникала необходимость в их специальном обозначении, которое постепенно получало и количественное значение. На это обстоятельство указывает уже Тэйлор (Б. Тэйлор, Первобытная культура в двух томах, т. I, изд. 2, Спб. 1896, стр. 228).