Действительно, хотя мышление человека представляет /собой индивидуальный акт и, по выражению Маркса, является «естественным процессом», оно, как способность опосредованного отражения человеком объективной действительности, не могло возникнуть так же, как и сам человек, в результате простой биологической эволюции, а вызвано к жизни качественно новыми факторами, не имевшими места в животном мире. Марксизм-ленинизм учит, что человек и его мышление есть продукт общественных отношений, и прежде всего тех отношений, в которые люди были поставлены в процессе труда между собой и к окружающей их действительности. Отражение объективной действительности имеет место и в животном мире. Это отражение совершается в форме ощущений и восприятии, являющихся результатом воздействия отдельных свойств предметов или предметов в целом на органы чувств животных. В условно рефлекторных реакциях животных на воздействия из внешней действительности учитываются также связи и отношения предметов и явлений внешнего мира (СНОСКА: Физиологической основой образования условных рефлексов является установление нервной связи между двумя очагами возбуждения в коре головного мозга, один из которых возникает в результате воздействия биологически значимого раздражителя, а второй — биологически индифферентного раздражителя на органы чувств животного.). Однако отсюда было бы неправильно делать вывод о том, что животные осознают эти связи и отношения. Такого рода выводы несостоятельны не только в отношении низших животных, но и в отношении человекообразных обезьян, наиболее близко стоящих к человеку по уровню своего развития. Даже у человека условные рефлексы могут образовываться без того, чтобы он их осознавал. В этой е связи, например, можно сослаться на опыты М. А. Алексеева по выработке двигательной условной реакции на короткий звуковой сигнал (стук метронома), который вначале сопровождался словесным подкреплением «согните (палец)», «нажмите». Анализируя данные проведенных им опытов, автор пишет: «Чрезвычайно характерна та словесная квалификация, которую давали испытуемые своим двигательным реакциям. Оказалось, что все испытуемые связывали их исключительно с речевым подкреплением, хотя отчетливо воспринимали и удары метронома. На вопрос, почему и в какой момент -они делали движения, они никогда не говорили, что делают их на звуковые сигналы, но только на приказ «нажмите» или «согните (палец)». В этих условиях, хотя временная связь между звуковым сигналом и двигательной реакцией уже образовалась, она не находила отражения во второй сигнальной системе, а отражалась только связь между реакцией и речевым условным сигналом «нажмите». Поэтому в пробах с экстренной отменой речевого подкрепления двигательная реакция, возникавшая только на звуковой сигнал, была для испытуемого всегда «неожиданной» и вызывала реакцию, по характеру близкую к ориентировочной (СНОСКА: М. А. Алексеев, К вопросу о нервных механизмах и взаимодействии двух корковых сигнальных систем при ритмических двигательных условных реакциях человека, «Журнал высшей нервной деятельности им. И. П. Павлова», т. III, изд. Академии наук СССР, вып. 6, М. 1953 г., стр. 885).