§ библиотека мастерская Помощь Контакты Вход —

Эрик Г.Эриксон. Детство и общество

В каталоге: Психология
Стр. 197

Такая местная полярность аристократии и мобократии (столь замечательно синтезированная у Франклина Д. Рузвельта) пропитывает американскую демократию более результативно, чем это, вероятно, осознают защитники и критики великого американского среднего класса. Этот американский средний класс, порицаемый некоторыми как олицетворенное окостенение всего того, что есть корыстного и филистерского в нашей стране, возможно, представляет собой лишь преходящую серию сверхкомпенсаторных усилий попробовать обосноваться вблизи Главной улицы: усесться у камина, завести банковский счет и машину подходящей марки; он не предотвращает (как положено классу) высокой мобильности и потенциальной культурной неопределенности своей финальной идентичности. В более мобильном обществе статус выражает иную релятивность: он похож скорее на эскалатор, нежели на платформу, и является скорее средством, чем целью.

Все страны, а особенно большие, осложняют свое развитие, каждая на свой лад, начиная с предпосылок их образования. Мы должны попытаться ясно сформулировать то, каким образом внутренние противоречия в истории Америки могут подвергать ее детей эмоциональному и политическому "короткому замыканию" и тем самым угрожать ее динамическому потенциалу.

2. "Мамочка".

В последние годы наблюдения и предостережения американских специалистов в области психиатрии все больше и больше сходились на двух понятиях: "шизоидной личности" и "материнского отвергания". По существу это означает, что помимо многих несчастных, которые сходят с дистанции и оказываются в полосе отчуждения в результате психотического разобщения с реальностью, слишком большому числу людей, официально не причисленных к категории больных, все же не достает определенного тонуса эго и определенной взаимности в социальных связях. Кто-то может смеяться над этим предположением и ссылаться на дух индивидуализма и на выразительные средства живости и веселого дружелюбия, характеризующие значительную часть социальной жизни Америки; но психиатры (особенно после того шокирующего опыта последней войны, когда им пришлось признавать негодными или отправлять домой сотни тысяч "психоневротиков") смотрят на него иначе. Хорошо отработанная улыбка в рамке точно настроенного выражения лица и внутри стандартизованных способов демонстрации владения собой не всегда укрывает ту истинную непосредственность, которая только и сохраняет личность интактной и достаточно гибкой, чтобы проявлять действительное участие.

В этом психиатры склонны винить "мамочку". Одна история болезни за другой констатирует, что пациент имел холодную мать, доминантную мать, отвергающую мать или, наоборот, мать-собственницу и чрезмерно опекающую мать. Они предполагают, что пациенту во времена его младенчества не давали чувствовать себя уютно в этом мире за исключением тех случаев, когда он вел себя определенными способами, несовместимыми с графиком нужд и потенций малыша, да к тому же еще и внутренне противоречивыми. Они также предполагают, что мать подавляла отца, и что хотя он давал больше нежности и понимания детям, чем это делала она, в конечном счете и отец разочаровывал своих детей, "заражаясь той же болезнью" от их матери. Постепенно то, что началось как стихийное движение в тысячах медицинских карточек, стало официальным видом литературного спорта, поносящего в печати американских матерей как "мамочек" и как "гадючье племя". (СНОСКА: Термины "mom" ("мамочка") и "momism" ("мамизм") были изобретены и введены в оборот в 1943 г. Филиппом Уайли в его скандальной работе "Гадючье племя" (Philip Wylie "Generation of Vipers"), где он резко критиковал американские социальные нравы и, прежде всего, "мамизм" как социальный феномен широкого распространенного доминирования матери в семьях американцев. - Прим. пер.)

из 299
Предыдущая    Следующая
 
Реклама
Авторизуйтесь