В пике этого нового кризиса Джин лежала в кровати рядом с матерью и, безутешно плача, снова и снова повторяла: "No vulva on Jean, no eggplant, take it off, take it off, no egg in the plant, not plant the seed, cut off your finger, get some scissors, cut it off". (СНОСКА: По тем же соображениям, что ранее, мы сознательно воздерживаемся от соблазна дать полный "литературный" перевод этого фрагмента речи Джин. Ибо чтобы передать даже одну из организующих тенденций речевого мышления Джин (no eggplant - no egg in the plant - no plant the seed), пришлось бы подбирать другие реалии, что в нашем случае лишено смысла. К тому же "вольное обращение" Джин с грамматикой и лексикой (плюс высокая ситуативность ее речи) позволяют дать несколько толкований данного фрагмента. Вместо этого мы укажем на три, с нашей точки зрения, главные темы в ее рече-мысли: 1) У Джин нет "баклажана" (= "пениса"), который, возможно, также символизирует "отца". 2) Если верно "тождество": "баклажан = пенис = отец", тогда можно представить, что в выражении take it off "it = oneself", a "take it off = take oneself off". В этом случае, вторая тема - тема "отъезда" и "исчезновения". 3) Наконец, тема самонаказания (точнее, наказания своего пальца) представлена в конце фрагмента: "cut off your finger, get some scissors, cut it off". - Прим. пер.) Что, очевидно, представляло собой старую глубокую аутопунитивную реакцию.

Мать дала Джин все необходимые разъяснения по поводу "исчезновения" ее отца. Она так же убедила девочку, что ее "баклажан" ("eggplant") исчез вовсе не из-за того, что она трогала себя (фактически, она еще сохраняла свой прежний образ действий внутри). Джин возобновила игру с пальцами. Ей пришлось заново прокладывать себе путь сквозь предыдущие стадии существования, монотонно распевая: "эта маленькая девочка спит в холодильнике, эта маленькая девочка спит в пылесосе" и т. д. Постепенно у нее появился интерес к животным, а затем - к другим детям, и теперь ее пальцы представляли: "этот маленький мальчик прыгает, этот маленький мальчик бежит... идет... гонится" и т. д. В то время ее интерес к ловкости пальцев был ориентирован на различные виды локомоции у детей и животных. Джин научилась читать и перечислять названия разных домашних животных и, опять-таки используя пальцы рук, повторять по памяти дни недели, а добавляя пальцы ног, считать до двадцати. Одновременно ее репертуар игры на ксилофоне стал включать более сложные французские народные песни, причем каждую из них она исполняла с большой легкостью и самозабвением, всегда зная точно, где взять первую ноту. Об удовольствии, получаемом Джин от использования возвращенных себе пальцев, можно судить на основании следующего сообщения ее матери: