Во время празднеств омоложения, то есть когда молитва юрок подкреплялась "искусственными челюстями", никому не разрешалось плакать, ибо всякий, кто заплакал бы, не прожил бы и года. Взамен, "с окончанием строительства запруды наступает период свободы. Шуткам, насмешкам и брани дают волю, а хорошее настроение не допускает преступления. С приходом ночи воспламеняются страсти любовников" (Крёбер). Единственный раз, в это время, индеец юрок вел себя столь же распущенно, как и его фаллический создатель, гордясь тем, что благодаря хитроумной смеси инженерного искусства и покаяния ему снова удалось совершить подвиг своего народа: поймать лосося - и все равно иметь его в следующем году.

Чтобы быть в должной степени избегающим и, одновременно, пристойно ненасытным, индеец племени юрок должен быть чистым, то есть должен смиренно молиться, правдиво плакать и убежденно галлюцинировать, поскольку дело касается сверхъестественных поставщиков; он должен научиться плести хорошие сети, правильно их ставить и сотрудничать в постройке запруды, как того требует технология его племени; занимаясь бизнесом со своими земляками, должен торговать и торговаться с выдержкой и упорством; и должен научиться управлять входами, выходами и внутренними проводящими путями своего тела таким образом, чтобы природные пути жидкости и маршруты поставок пищи (которые не доступны научному пониманию и техническому воздействию) оказались поддающимися магическим силам. Следовательно, в мире юрок гомогенность основывается на интеграции хозяйственной этики и магической морали с географическими и физиологическими конфигурациями. В общих чертах мы обрисовали то, каким образом эта интеграция подготавливается в процессе воспитания молодого организма. (СНОСКА: Что касается более подробного анализа мира юрок, см.: Е. Н. Erikson, Observations on the Yurok: Childhood and World Image, University of California Publications in American Archaeology and Ethnology, Vol. 35, № 10, University of California Press, 1943.)

Пытаясь получить доступ к значению или даже просто конфигурациям поведения индейцев юрок, мы не смогли избежать аналогий с тем, что считается в нашей культуре девиантным или пограничным поведением. В рамках обыденного поведения индеец юрок, "подобно младенцу", криком и плачем привлекает внимание своих богов; в состоянии медитации он галлюцинирует "как психотик"; сталкиваясь с загрязнением, он ведет себя "как больной фобией"; и вообще старается вести себя в отличающейся уклончивостью, недоверчивостью и скупостью манере, "подобно компульсивному невротику". Пытаюсь ли я тем самым утверждать, что индеец племени юрок и есть все это вместе взятое, или что он ведет себя так, "как если бы" он был таким?