В процессе взаимодействия с ребенком и освоения своих собственных переживаний стабилизируется и закрепляется возникшее еще в беременности отношение к ребенку как части себя, но в то же время самостоятельному существу. В данном случае можно говорить о «симбиотической фазе» и «фазе сепарации» для матери относительно значения для нее именно этого ребенка. Такое отношение к ребенку обсуждается с двух точек зрения: возникновения чувства «мой ребенок» и появления отношения к ребенку как самостоятельному субъекту, личности, имеющему право на свои собственные переживания и дальнейшую самостоятельность. Возникновение чувства «мой ребенок» В. И. Брутман рассматривает как берущее свое начало в беременности и основанное на сложном комплексе соматических переживаний и представлений женщины о своем ребенке. Уже представление о ребенке как «части меня», образующееся в процессе смутных неосознаваемых ощущений, имеет основания для выделения его как части, которая затем оформляется в образ ребенка как нечто целостное. В течение беременности женщина «сродняется» с соматически-сознательным комплексом представлений о ребенке, и возникает чувство «мой ребенок» и «я — мать этому ребенку». После рождения дифференцированность этих представлений, помимо способности к переживанию состояний ребенка, дает возможность выделить его как самостоятельного субъекта. Индивидуализация ребенка, отношение к нему как к субъекту является одной из существенных характеристик материнского отношения. Она позволяет матери приспосабливаться к особенностям ребенка и гибко варьировать режим (Д. Рафаэль-Лефф], видеть в ребенке субъекта общения [О.А. Смирнова, С.Ю. Мещерякова], стимулирует в дальнейшем успешность фазы сепарации [D. Stern] и развитие Я – концепции [М. Малер, Н.Н. Авдеева], установление оптимальных детско-родительских отношений в более старшем возрасте [А.С. Спиваковская, А.Я. Варга и др.].

Нарушения во взаимодействии матери с ребенком в период новорожденности имеют последствия не только для ребенка, но и для развития материнской сферы. Это касается и последствий сепарации, особенно длительной. Одной из форм такой сепарации является разделение матери с ребенком при преждевременных родах. Необходимые для матери условия не только нарушаются, но и усугубляются за счет опасности для ребенка. В таких условиях нередко резкое ослабление стремления матери к контакту с ребенком, нарушение грудного кормления и т.д. [О.Р. Ворошнина и др.]. Другим вариантом, осложняющим развитие материнского чувства, является рождение близнецов [Е.А. Сергиенко с соавторами].

При анализе периода новорожденности необходимо остановиться на явлении послеродовой депрессии. Она известна давно, ее описание встречается в медицинских трактатах начиная с IV века нашей эры. Послеродовая депрессия в слабой форме отмечается почти у 50% женщин, сильно выражена в 1% случаев [Г.В. Скобло, О.Ю. Дубовик]. Послеродовая депрессия может быть выражена в форме редких кратковременных эпизодов или постоянно повторяющихся и длительных состояний. Она возникает чаще всего в период новорожденности и может длиться от 2-3 недель до 5 месяцев. Чаще всего, особенно при слабой и средней выраженности, проходит сама. Физиологическим основанием послеродовой депрессии является гормональная перестройка после родов. Однако эта перестройка происходит у всех женщин, а депрессия возникает не у всех. Ее начало и выраженность не зависят от интенсивности гормонального фона, но существенно зависят от двух следующих факторов: а) индивидуальный стиль переживания женщиной гормональных изменений, сопровождающих разные фазы репродуктивного цикла (депрессивные состояния в пубертате, выраженный депрессивный характер предменструального синдрома, склонность к депрессиям в первый триместр беременности); б) условия беременности и периода новорожденности, способствующие резкому понижению ценности ребенка на фоне сильного напряжения «внедряющихся» из других потребностно-мотивационных сфер матери. Явления, поведенчески сходные с послеродовой депрессией, наблюдаются и у высших животных, в частности у приматов. В этих случаях мать полностью теряет интерес к детенышам и последние погибают. Обычно это сопровождается неблагоприятными для выращивания потомства условиями во внешней среде или в сообществе. В таких случаях единственная возможность сохранить мать как репродуктивно-зрелую особь до «лучших времен» — это избавить ее от потомства. У человека влияния внешних неблагоприятных условий, способствующих возникновению депрессии, всегда индивидуальны и выражаются в потере ребенком своей самостоятельной ценности для матери. Однако для нее абсолютно невозможно отказаться от ребенка (в данном случае не имеются в виду женщины, отказывающиеся от ребенка). Особенность послеродовой депрессии состоит в потере (или невозникновении) чувств к ребенку. Помимо фрустрации этого чувства, которое всегда в какой-то мере знаемо и ожидаемо для матери, возникает резкое чувство вины или ущербности, так как неизбежна оценка своего состояния по сравнению с имеющимися культурной и семейной моделями материнства. При послеродовых депрессиях, помимо психотерапевтического и при необходимости медикаментозного лечения, обязательно поддерживающее и внимательное отношение членов семьи. Для матери большое значение имеет, если она уверена, что ребенку оказывается необходимый уход, он обеспечен любовью и вниманием, которые она не может ему предоставить.