В тюркских языках когда-то был специальный творительный падеж на -уп. После его утраты выражаемые им отношения стали выражаться аналитическими предложными конструкциями. Утрата во многих индоевропейских языках древнего родительного падежа вызвала возникновение новых языковых средств, его заменяющих.

Компенсация свидетельствует о том, что утраченные элементы были коммуникативно необходимыми.

Внутренние языковые изменения и процессы, не связанные с действием
определенных тенденций

Помимо целенаправленных тенденций и их различных конкретных проявлений, во внутренней сфере языка наблюдаются процессы и изменения, не имеющие определенной направленности. К этой категории относятся такие явления, как влияние формы одного слова на форму другого слова, контаминация форм и слов, переосмысление значений слов и форм, превращение знаменательных слов в аффиксы, спонтанные звуковые изменения, возникновение новых способов языкового выражения и т. д. Процессы подобного рода происходят в различных языках постоянно, но их очень трудно квалифицировать как проявление какой-либо определенной целенаправленной тенденции. Мы не можем сказать, что в языке существует постоянная тенденция к превращению знаменательных слов в суффиксы или образованию контаминированных форм, или созданию новых способов выражения. Эти явления имеют место, но они совершаются случайно. Их довольно много, в целях экономии места мы постараемся охарактеризовать только наиболее часто встречающиеся.

I. Влияние формы одного слова на форму другого слова.

В различных языках наблюдаются случаи влияния формы одного слова на форму другого слова.<256>

Так, например, в чувашском языке существует слово pьrne 'палец'. Соответствием этого слова в родственных тюркских языках является слово barmaq, ср. тат. и башк. barmaq, тур. parmak 'палец'. Однако чув. pьrne 'палец' не может быть выведено из barmaq, т. к. первоначальное barmaq должно было бы дать в чувашском языке pьrma. Отсюда можно сделать вывод, что совр. чув. pьrne возникло в результате влияния формы какого-то другого слова, может быть слова, обозначающего какую-то часть, или принадлежность пальца. Действительно, чувашское название ногтя čqrne, которому в ряде тюркских языков соответствует tyrnaq, в известной мере напоминает по форме чув. pьrne 'палец'. Весьма вероятно, что форма слова čqrne 'ноготь' повлияла на некогда существовавшее в чувашском языке слово purma 'палец', которое приобрело новую форму pьrna. Но ведь и само слово čqrne не может быть выведено из первоначального tyrnaq 'ноготь', которое могло бы дать в чувашском языке только tq?rna. Остается искать какое-то другое слово, в результате влияния которого некогда существовавшее в чувашском языке слово tq?rna могло преобразоваться в čqrne. Оказывается, что причиной такого преобразования послужил чувашский глагол čqr- 'сдирать, царапать'.