III. МИР ВНУТРЕННЕЙ ЖИЗНИ: ДЖОЮ ДВЕНАДЦАТЬ МЕСЯЦЕВ

В двенадцать месяцев Джой совершает два тесно связанных друг с другом великих открытия. Он обнаруживает, что обладает личным «внутренним миром» — внутренними картинами, которые невидимы до тех пор, пока он не захочет выразить их. Второе открытие заключается в том, что внутреннюю картину своего мира он может с кем-нибудь разделить. Оба этих открытия — фундаментальные скачки в развитии Джоя. Как только малыш совершает их, определяется его представления о мире людей на всю дальнейшую жизнь.

Мир внутренней жизни заключает в себе намерения, желания, чувства, внимание, мысли, воспоминания, — все, что происходит во внутренней жизни невидимо для других.

Это личный «ландшафт» уникальной внутренней действительности человека. И этот внутренний мир можно сделать доступным и видимым для других — не в точном соответствии, но все же так, чтобы двое людей могли иметь в виду одно и то же. Если это происходит, рождается общий, интерсубъективный1 внутренний мир. Мысли одного могут быть полностью заняты тем, что происходит во внутреннем мире другого человека. И тогда один человек может сказать другому: «Я знаю, что ты знаешь, что я знаю...», или: «Я чувствую, что ты чувствуешь, что я чувствую...». Это звучит замысловато, на самом деле это обычная канва близких отношений между людьми.

Как только ребенок начинает читать в человеческом сердце и душе, главным социальным событием его жизни навсегда становится взаимодействие мотивов, чувств, желаний и намерений, — всех этих скрытых источников внутренней жизни.

Откуда мы знаем, что Джой совершил этот огромный скачок в развитии к концу первого года жизни? Свидетельства тому очевидны. Смотрите, Джой замечает в другом углу комнаты игрушку, которая заинтересовала его. Он поворачивается к маме и мысленно просит ее о помощи. Если она в этот момент занята, то, начиная с девятимесячного возраста, Джой вытягивает руку и показывает на игрушку указательным пальцем. Он не просто указывает, малыш смотрит на свою руку, направленную на игрушку, потом переводит взгляд на лицо матери, затем снова на игрушку — и так до тех пор, пока она не повернет голову, чтобы увидеть игрушку.