Аналогично глубоко религиозный человек, который усомнился в догматах своей религии, стремится не допустить в сознание возникший конфликт. Если это и удается, то, с учетом весомости и массивности подобного в., едва ли у такого человека есть шанс избежать психического расщепления личности, невроза или даже психоза.

В. – главный механизм, обеспечивающий психологическую защиту «Я» и от содержания «Оно», и от давления цензуры «Сверх-Я». Чтобы избежать конфликта между удовольствием – а «принцип удовольствия», согласно Фрейду, движет нашими стремлениями – и очевидной невозможностью достигнуть желанной цели (действие «принципа реальности»), «Я» продуцирует оценки, отраженные в поговорке «зелен виноград». Если эта бессознательная оценка – искренняя, то плод из недоступного превращается в ненужный, в результате чего напряжение снимается. Но нельзя говорить о в. тогда, когда человек ради достижения душевного комфорта осознанно понижает уровень притязаний – например, предвидя неудачу, отказывается от ситуации состязательности.

В романе В.В. Набокова «Лолита» главный герой Гумберт Гумберт отдает себе отчет в моральной неприемлемости сексуальных отношений с двенадцати летней Лолитой. Будучи не в силах противостоять своей страсти, он, тем не менее, ощущает себя преступником. Именно это и спасает его от безумия. В терминах Фрейда мы бы сказали, что «Я» Гумберта было достаточно сильным, чтобы принять импульсы, исходящие от «Оно», вместе со всем позором, о котором постоянно сообщало его «Сверх-Я». Как известно, Набоков отрицательно относился к Фрейду. Но большое искусство говорит само за себя, и страсть Гумберта закономерно перерастает в любовь, для которой уже не имеет значения, что обращена она теперь к предавшей его некрасивой женщине, беременной от другого.

В. как механизм, объясняющий отношения между «Я» и бессознательным, не подлежит оценке с позиций морали. Свободным от подобной оценки обязан быть врач-психоаналитик, задача которого – выявить вытесненный материал и дать больному возможность осознать его. Но объяснение не есть оправдание, и раскрытие механизма в. отнюдь не отменяет суда совести. Раскольников остается убийцей, потому что никто не дал человеку права отнимать жизнь у другого.