Возможно, еще более убедительным показателем чув­ства грамматичности является тот факт, что дети начи­нают замечать отклонения от нормы в речи других. Из­вестно, что трехлетние дети поправляют речь других детей и даже родителей, хотя хронологическая зависи­мость между исправлением собственной речи и речи других не была установлена.

Наиболее строгим критерием существования грамма­тических суждений является ответ на прямо поставленный вопрос. Можно спросить ребенка, например, как «лучше» или «правильнее» сказать: two foots или two feet. Эго наиболее типичный прием в работе лингвиста со взрос­лым информантом. Способность открыто выражать грам­матические суждения развивается в детстве довольно поздно и, к сожалению, очень трудно исследуема у ма­леньких детей. Бесплодные попытки такого рода исследо­ваний удачно названы «эффектом бух-бух-стреляю», о котором писали Роджер Браун и Урсула Беллуджи-Клн-ма (Brown and Bellugi, 1964):

Экспериментатор: Ну-ка, Адам, послушай меня. Как лучше сказать... вода или воды?

Адам (2 года): Бух-бух-стреляю.

Итак, в нашем распоряжении есть следующие данные, подтверждающие существование правил. Мы можем быть абсолютно уверены, что ребенок обладает какой-то систе­мой правил, если его речь подчиняется каким-то законо­мерностям, если он переносит эти закономерности на новые случаи и если он может определить отклонения от этих закономерностей в своей речи и в речи других. Это и имеют в виду обычно психолингвисты, говоря, что ребе­нок обучается, или создает, или овладевает лингвистиче­скими правилами. Отметьте, что я не упомянул здесь тест, который мог бы дать самый точный ответ на вопрос о существовании правил: Может ли данный человек

сформулировать правило эксплицитно? Как я уже отме­тил выше, если бы мы приняли этот критерий, никто из нас, конечно, с этим тестом не справился бы. Поскольку до сих пор не написана исчерпывающая и адекватная грамматика английского (как и любого другого) языка, никто из нас не знает (если оценивать знания по этому критерию) правил английского языка. Мы следуем этим правилам и пользуемся ими имплицитно, но в очень редких случаях мы можем их сформулировать, и то не совсем правильно и весьма неуверенно. Способность эксплицитно формулировать правила не интересует нас в данном случае, потому что она представляет собой способность, совершенно отличную от рассматриваемой здесь нами. Как писала Эрвин-Трипп, «для того, чтобы стать носителем языка... нужно овладеть... правилами... Это значит, конечно, что нужно научиться вести себя так, как будто ты знаешь эти правила» (Slobin, 1967, р. X, курсив мой. — Д. С.).