Возникшее из-за безразличия у больного состояние отчуждения можно сравнить с переживанием взрослого, который, смотря на свой портрет в детском возрасте, сомневается, он ли это.

Некоторые авторы (Полан и др.) подмечают важную роль контрастирующих ассоциаций, преобладание которых вызывает снижение воли, наблюдаемое при феноменах отчуждения.

Особенно много проблемой нарушения «функции реального» занимался П. Жане, который часто это наблюдал у лиц, страдавших психастеническими и истерическими состояниями. В опубликованной работе он приводит характерное высказывание одного больного: «Если мы видим циклопа перед нами, то мы удивляемся, увидев один глаз посередине лба, потому что у нас нет привычки видеть людей такими. И вот все предметы для меня были, как циклопы; они не имели того вида, как обыкновенные предметы... Я потерял привычку, чувство, что предметы являются обычными. Обыкновенно это чувство чуждости осложняется другими чувствами нереальности и грез...» Далее больной говорит: «Я – это не я, который действует; я вижу себя действующим, я себя слышу говорящим, но это кто-то другой говорит, это машина, которая говорит за меня».

Чувство отчуждения, автоматизма и потери свободы Жане объясняет недостаточностью психического синтеза, основываясь на том факте, что больные теряют способность связывания, объединения своих действий со своей личностью в целом. Автор указывает, что чувство достоверности и реальности сопутствует высокой степени мозговой деятельности в ощущениях и представлениях и интеллектуальной деятельности. Если личность уже привыкла к известному максимуму сознания, то этот максимум будет назван реальным, и она не будет в силах распознать эту достоверность и реальность, если не сможет достигнуть этого максимума. Больные невольно свое настоящее состояние сравнивают с предыдущим. И поэтому возникает состояние внутреннего противоречия. Здесь взгляды Энара близки ко взглядам Жане.